Кирилл Кудряшов - Нить

Машины казались Сергею куда лучше людей во всех отношениях. Они не бросят в трудную минуту. Не забудут отблагодарить, когда ты заливаешь их баки бензином. Машины всегда готовы выслушать тебя, впитать твое горе в свой карбюратор, и сжечь его там, ободряя тебя громким ревом или довольным урчанием.

Иногда Сергей задумывался, почему он никак не бросит работу водителя? Почему не попытается сменить специальность на что-то, более востребованное и хорошо оплачиваемое. Его родные считали, что он просто не способен на то, чтобы изучить что-то новое и сменить профессию. Порою и сам он склонялся к этому мнению. А порою ему просто казалось, что он не сможет жить вдали от рева моторов и визга тормозов… Музыки, сопровождавшей его большую часть его жизни.

Быть может, он и смог бы освоить какую-нибудь престижную профессию. Программиста, например. Но вот смог бы он сидеть перед холодным взглядом монитора, отдавая процессору не менее холодные команды? Ему казалось, что нет. Подвижный руль в руках, и педаль газа, нажатию которой подчиняется многотонная махина — вот, чем он жил, хотя вряд ли когда-нибудь решился признаться себе в этом.

За час брожения по различным кабинетам, неизбежно предшествующий выезду на просторы Новосибирских дорог, Сергей подписал все необходимые бумаги, прошел краткое обследование у врача (выдавшего простой вердикт: «Трезв и здоров»), получил, наконец, путевой лист и с чувством глубокого облегчения, наконец-то, выехал из гаража. Ему предстояло забросить груз бутылок на станцию «Мошково», забрать оттуда какую-то тару, и вернуться назад, в гараж. Поездочка, конечно, не ахти какая, но все же это не езда по городу с неизбежным стоянием в километровых пробках.

Бодрый, довольный и почти счастливый от предвкушения поездки по шоссе, Сергей притопил педаль газа и, ощущая, как подрагивает баранка в его руках, выехал на проснувшуюся и заполненную транспортом Богдашку.

Справа раздался громкий требовательный гудок сигнала, и, повернув голову на звук, Сергей с удивлением увидел двигавшийся параллельно ему троллейбус, за рулем которого восседал его давний приятель. Впереди загорелся красный сигнал светофора и Сергей, поравнявшись с троллейбусом, остановился и открыл окно.

— Здорово, Вася! — гаркнул он во все горло, окончательно избавившись от мучившей его все утро тоски. Поездка за город, да еще и эта нежданная встреча с Васей Шегиным, с которым они вместе сдавали на права лет восемь назад — все это сулило более чем приятный денек.

— Здоровей видали! — привычно прокричал тот в ответ, пытаясь заглушить двигатель ревниво ворчащего «ГАЗика» Сергея. — Как жизнь молодая?

— Да вот, шоферю помаленьку. А ты как на «сохатого»-то попал? Когда я тебя последний раз видел ты же «Волжанку» водил в какой-то фирме.

— Было дело. — весело согласился Василий, — Вот только директор моей конторы оказался наркошей со стажем, и тихонько склеил ласты у себя дома, никому об этом не сказав. Ну а после его смерти фирма развалилась с громким треском. Вот я и решил счастья попытать в троллейбусном депо. Ничего, работа хорошая — иди и ты к нам, за пару недель тебя переподготовят и на «сохатого» посадят.

Красный глаз светофора сменился желтым.

— Ну ладно, Вась, заезжай, как-нибудь в гости.

Шегин кивнул и вытянул в окно кулак с оттопыренными мизинцем и большим пальцем, символизируя «пол-литровый декодер». Лицо Сергея тут же вытянулось в унылую мину.

— Извини, я завязал.

Василий удивленно вскинул брови, но сказать ничего не успел. Позади раздался нервный гудок застоявшейся на месте «Тойоты» и Сергей тронулся с места, оставляя позади тихоход троллейбус.

Проехав еще пару остановок Сергей отвлекся от дороги, чтобы подправить вечно отходящие контакты радиоприемника, а когда вновь поднял голову, избежать столкновения уже было невозможно. Впереди вспыхнул красный сигнал светофора и громадный бензовоз «КАМАЗ» резко затормозил, подставляя Сергею свой открытый всем ветрам тыл. Еще не поняв толком, что происходит, Сергей чисто рефлекторно утопил в пол педаль тормоза, но «ГАЗик», не желавший останавливаться так резко, идя юзом впечатался в возвышающуюся перед ним корму цистерны…

Елисеева практически не спала всю ночь. Из головы не шли события прошедшего дня. Нить, множество смертей, среди которых как-то затерялась ее собственная. Сознание упрямо отказывалось воспринимать это видение как объективную информацию, а сердце же, наоборот, считало происшедшее всем чем угодно, но только не галлюцинацией.