Энн Райс - Мумия, или Рамзес Проклятый

Интересно, разная ли у всех смерть? Антоний тоже утонул в черных волнах? Ей показалось, ничто не отделяет ее от той минуты, когда Рамзес отвернулся от нее, когда отказался дать Антонию эликсир. Она снова увидела себя стоящей на коленях и умоляющей: «Не дай ему умереть!»

– Вы такие хрупкие, все вы… – прошептала она.

– О чем ты, милая?

«Значит, я осуждена на одиночество? Среди всех этих людей, которым предстоит умереть? О Рамзес, я проклинаю тебя!» И когда она снова увидела ту самую старинную спальню, когда снова увидела лежащего на кушетке умирающего мужчину и другого, бессмертного, который отвернулся от нее, ей бросилось в глаза то, чего она не заметила в те трагические минуты: оба они были людьми, и в глазах Рамзеса стояло горе.

Позже, после того как Антония похоронили, когда она сама лежала будто мертвая, отказываясь говорить и двигаться, Рамзес сказал ей: «Ты была самая лучшая. Ты была единственная. Ты обладала отвагой мужчины и сердцем женщины. Ты обладала мудростью царя и хитростью царицы. Ты была совершенством. Я думал, что твои любовники многому научат тебя. Я не ожидал, что они тебя сломают».

Что бы она ответила сейчас, если бы снова оказалась в той спальне? Что знает и понимает это? И все-таки, несмотря на охватившую ее горечь, при взгляде на шагавшего рядом юного лорда Саммерфилда, на этого прекрасного и беспомощного мужчину-мальчика, она испытывала инстинктивную темную ненависть.

– Милая, поверишь ли ты мне? Ведь мы так мало знакомы…

– Что ты хочешь сказать?

– Это так глупо.

– Скажи.

– Я люблю тебя.

Она нежно погладила его по щеке.

– Кто ты? Откуда ты взялась? – прошептал он, взял ее за руку и большим пальцем провел по ладони.

Дрожь страсти прошла по всему ее телу, по груди прокатилась жаркая волна.

– Я никогда не причиню тебе зла, лорд Алекс.

– Ваше величество, скажите мне свое имя.

– Придумай его сам, лорд Алекс. Называй меня как: хочешь, если не веришь тому имени, которое я назвала.

В его темных глазах мелькнула тревога. Если он попытается поцеловать ее, она повалит его прямо здесь на камни. И будет заниматься с ним любовью, пока он снова не почувствует опустошение.

– Регина, – прошептал он. – Моя царица.

Значит, Джулия Стратфорд бросила его. Современная женщина, которая гуляет сама по себе, которая делает все, что ей вздумается. Значит, ее мог соблазнить только великий царь. А у Алекса теперь тоже есть своя царица.

Она снова увидела мертвого Антония. «Ваше величество, нам нужно унести его отсюда».

Рамзес повернулся к ней и прошептал:

«Пойдешь со мной?»

Лорд Саммерфилд впился губами в ее губы, не обращая внимания на проходящих мимо них туристов. Жар в груди стал нестерпимым. Лорд Саммерфилд тоже умрет – как умер Антоний.

Интересно, позволят ли умереть Джулии Стратфорд?

– Отвези меня обратно в отель, – прошептала Клеопатра. – Я жажду тебя, лорд Алекс. Если мы не уедем, я прямо здесь сорву с тебя одежду.

– Я твой покорный раб навеки, – ответил он.

Всю дорогу в машине Клеопатра прижималась к нему.

– Что с вами, ваше величество, поведайте мне.

Она смотрела из окна на толпы смертных, мимо которых они проезжали, – их были тысячи в этом городе, тысячи одетых в бессменные крестьянские одежды.

Зачем он вернул ее к жизни? Чего он добивался? Она снова увидела его залитое слезами лицо. Она вспомнила фотографию – как он стоит, улыбаясь волшебной камере, обнимая темноглазую Джулию Стратфорд.

– Обними меня, лорд Алекс. Согрей меня.

Рамзес бродил в одиночестве по улицам старого Каира.

Как ему уговорить Джулию уехать на этом поезде? Как отправить ее в Лондон, если она сама этого не хочет? С другой стороны, может, уже хватит мучить ее? Он и так причинил ей немало страданий.

И как ему отблагодарить лорда Рутерфорда? Он слишком обязан этому человеку, который дал убежище Клеопатре; человеку, с которым ему не хочется расставаться, чей совет всегда нужен ему; человеку, которого он искренне полюбил.

Посадить Джулию на поезд. Но как? Мысли путались. Он снова и снова вспоминал ее лицо. «Уничтожь эликсир. Никогда больше не используй его».

Он подумал о газетном заголовке. Женщина, найденная на полу в магазине одежды. «Мне нравится убивать. Убийство облегчает боль».

Эллиот спал в своем номере на старомодной викторианской кровати. Ему снился Лоуренс. Они разговаривали, сидя в «Вавилоне». На сцене танцевала Маленка Лоуренс сказал:

«Твое время пришло. Приходи ко мне».