Нил Гейман - Книга кладбищ

Ник поднял голову и попытался найти могилу, через которую они попали в этот странный мир, но увидел только надгробные камни.

Он размышлял, все ли могилы, среди которых они неслись, были вратами для таких, как его спутники…

— А куда мы? — спросил он, но ветер унёс его слова.

Они двигались быстрее и быстрее. Ник увидел, как впереди поднялась статуя, и в мир багрового неба пулей вылетели ещё двое, похожие на тех, кто нёс Ника. Один был в истрёпанном некогда белом шёлковом халате, а на втором мешком висел грязный серый костюм с бесформенными лохмотьями вместо рукавов. Они заметили Ника с его новыми друзьями и устремились к ним, легко спрыгнув на двадцать футов.

Герцог Вестминстерский взвизгнул и притворился испуганным, после чего Ник и сопровождавшая его троица устремились вниз по стене могил, преследуемые двумя новыми существами. В свете красного неба никто из них не казался уставшим или хотя бы запыхавшимся. Тлеющее солнце уставилось на них сверху, как мёртвый глаз. Наконец, они остановились на боку огромной статуи неведомого существа, чьё лицо пожрала грибообразная опухоль. Ник не успел опомниться, как его представили тридцать третьему президенту Соединенных Штатов и китайскому императору.

— Это господин Ник, — произнёс епископ Батский и Веллский. — Он станет одним из нас.

— Он в поисках хорошей еды, — сообщил достопочтенный Арчибальд Фитцхью.

— О, тебя ждёт настоящий пир, как только ты станешь одним из нас, парнишка, — сказал китайский император.

— Этточно, — поддакнул тридцать третий президент Соединенных Штатов.

Ник переспросил:

— Я стану одним из вас? То есть, я превращусь в такого как вы?

— Какой ты умный-разумный, прям семи пядей во лбу, всё на лету схватываешь, — восхитился епископ Батский и Веллский. — Всё так и есть. Станешь как мы — таким же сильным, таким же быстрым, таким же непобедимым.

— Зубы такие крепкие, что можно разгрызать хоть камни. Язык такой длинный и острый, что можно им высосать всё до остаточка из мозговой кости или срезать жирок со щёк толстяка, — подхватил китайский император.

— Ты сможешь незаметно скользить из тени в тень. Будешь свободным как воздух, быстрым как мысль, холодным как снег, твёрдым как алмаз, крепким как сталь, опасным как… как мы все, — добавил герцог Вестминстерский.

Ник уставился на них.

— А если я не хочу быть как вы? — спросил он.

— Как это не хочешь? Конечно, хочешь! Что может быть чудеснее? Не думаю, что во вселенной найдётся хоть одна душа, которая не хочет стать такой, как мы.

— У нас самый лучший город…

— …Упырьхейм, — подхватил тридцать третий президент Соединённых Штатов.

— Лучшая жизнь, лучшая еда…

— Ты только представь, — вмешался епископ Батский и Веллский, — как сладко выпить чёрного гноя, который копится в свинцовых гробах! Каково чувствовать себя важнее королей и королев, президентов и премьер-министров и разных героев! Быть уверенным в собственном величии так же твёрдо, как в том, что люди важнее брюссельской капусты?

— А кто вы такие? — спросил Ник.

— Упыри, — ответил епископ Батский и Веллский. — Обалдеть, да кое-кто невнимательно слушал! Мы упыри.

— Смотри!

Внизу кишела целая толпа таких же существ. Они прыгали, бегали и скакали по направлению к дороге, которая пролегала внизу. Ник и слова не успел сказать, как его снова подхватили костлявые руки, и упыри устремились вниз, навстречу своим собратьям.

Там, где стена могил заканчивалась, была дорога. И ничего, кроме дороги. Это был чётко протоптанный путь посреди пустынного нагромождения камней и костей. Дорога уходила вдаль, к огромной красной скале, на которой возвышался город.

Ник посмотрел на город и пришёл в ужас: его охватила смесь тошноты и страха, отвращения и брезгливости, приправленных оцепенением.

Упыри ничего не строят. Они паразиты и падальщики, пожиратели мертвечины. Город, который они называют Упырьхеймом, был здесь с незапамятных времён. Они нашли его, а не построили сами. Никому не известно (а уж людям — тем более), что это были за твари, которые соорудили здесь дома и башни и изрешетили скалу тоннелями, но ясно было одно: никто, кроме упырей, не захотел бы не то что здесь жить, а даже приближаться к этому месту.

Даже издалека, с дороги, Ник видел, что город состоял из неправильных углов и кривых стен. Это был кошмар наяву, как будто все страхи, какие Ник только испытывал, нашли себе воплощение в этом месте, похожем на огромную пасть с торчащими зубами. Это был город, построенный лишь для того, чтобы быть покинутым. Он был воплощённым безумием и ужасом своих бесноватых создателей, высеченным в камне. Упыри однажды нашли его, пришли в восторг, и стали называть его домом.