Оксана Лаврентьева - Любовь в наказание

Ехали они под романтическую музыку из «Грязных танцев». Олеся изо всех сил старалась казаться непринуждённой. Наверное, плохо старалась, так как, затормозив около парадного, Влад пристально посмотрел ей в глаза и еле слышно спросил:

— Тебе совсем плохо? — Он обнял её за шею и подарил на прощанье такой поцелуй, что у неё перехватило дыхание.

А в институте её поджидало новое испытание по имени Даниил. Не успела она со звонком войти в аудиторию, как надменный колдовской взгляд пригвоздил её к полу. Юноша, молча, похлопал по стулу рядом с собой, приглашая её занять свободное место.

— Решил для тебя соединить полезное с приятным. Ведь если будешь прогуливать занятия, то вылетишь из института. — Низкий бархатный тембр обволакивал, заставляя бешено биться сердце.

— А приятное, это общение с тобой?

— Разве нет?

— Какое счастье беседовать с самовлюблённым, самонадеянным нахалом! Я похожа на мозохистку?

Даниил рассмеялся громогласным хохотом, а Олеся опешила больше не от его реакции, а от собственной смелости.

— Предлагаю на следующем занятии продолжить наше с тобой обучение. Думаю, без физкультуры ты как-нибудь обойдёшься. Я предчувствую что-то нехорошее. Без определённых знаний ты не сумеешь выжить и, без меня, конечно.

Олеся старательно выводила буквы в конспекте, а сама незаметно следила за Даниилом. Как ни странно, он тоже что-то чиркал в своём блокноте.

Как только представился удобный момент, она с любопытством заглянула в его записи. К её удивлению, с листа на неё смотрело собственное лицо! Причём сходство было просто потрясающим! Вот только одна деталь вызывала недоверие — у нарисованной Олеси глаза светились беспредельным счастьем.

После звонка новоявленный педагог вольготно устроился на последней парте с баночкой пепси.

— Даниил, а из чего сделан твой браслет? — наконец-то осмелилась подать голос Олеся.

— О, это уникальное дерево. Медузагина — пальма с Сейшельских островов. Оно цветёт один раз в своей жизни, после чего засыхает. Вообще-то, оно считалось вымершим, пока его повторно не обнаружили в семидесятых годах прошлого столетия.

Только его древесина пригодна для левитации. Причём достаточно маленького кусочка, чтобы подняться в воздух. Но количество здорово влияет на качество. С таким кусочком или тоненькой веточкой особо не полетаешь. Мой браслет — оптимальный вариант.

Можешь себе представить, сколько он стоит на колдовском рынке. Миллионы! В основном, вся медузагина, которая сейчас переходит из рук в руки, это добытое дерево в прошлые века. Тогда его ещё можно было достать.

В те времена Сейшелы являлись британской колонией. Католики пытались бороться с торговлей магического дерева, но, безуспешно. Ведь потомки нефилимов во все времена славились своим богатством и имели огромное влияние в обществе. Ведь ничто так не придаёт уважения как деньги.

— Получается, ведьминская метла — это сказка? И на самом деле они на них не летали? — Олеся чувствовала разочарование. Ей с детства нравился образ лихой ведьмы, мчащийся во весь опор на метле. Опять же, её любимая Маргарита…

— В любой сказке есть доля правды. Возможно, давным-давно кто-то из ведьм и использовал связку из веток медузагины. Но, на мой взгляд, лучше сплести из них тот же браслет. Это гораздо надёжней — не свалится во время полёта, а на метле ещё попробуй, усиди!

— А заклинание невидимости? Это очень сложно?

— Чтобы я не слышал от тебя больше слов «заклинание» и «заклятие»! Насмотрелась Гарри Поттера? В нашей магии мы применяем формулы. Потому что это, своего рода математика, причём, высшая. Формулы передаются из поколения в поколение. И только некоторые из нас способны создать новую формулу — надёжную и могущественную, несущую власть и силу. Конечно же, речь не идёт о превращении старых башмаков в новые, мы не используем магию по пустякам.

— Ты мне дашь переписать свой «Гримуар» или «Книгу Теней»? Не знаю, как она правильно называется.

— Никак не называется. Потому, что таких книг не существует. Впрочем, как и разделения магии на белую и чёрную. Это всё Голливуд и страшилки для подростков.

Представляешь, что произойдёт, если такие записи попадут не в те руки?! Даже если тебе взбредёт в голову написать шпаргалку какой-нибудь формулы, у тебя ничего не получится. Каждая формула имеет защиту — ещё одну формулу, не позволяющую её записывать. Причём на любой носитель: будь то бумага, компьютер или диктофон, без разницы.