Наталья Солнцева - Дуэль с Оракулом

Между тем генерал все сидел, наклонившись над свертком, и почти не двигаясь.

«Уснул, что ли? — беззвучно хохотнул Витек. — Застыл, как статуя!»

Должно быть, генералу не хватало света. Он зажег свечу из тех, что стояли на столе на случай перебоев с электрикой, и взял ее в руки. Может, он решил закурить?

Внезапно перед ним что-то вспыхнуло и озарило полутемную гостиную…

Утром Ренат проснулся в скверном расположении духа. Ночью его мучили кошмары. Какие-то белогвардейцы расстреливали пленных комиссаров… какой-то маленький отряд пробирался сквозь таежную чащу… кого-то жестоко пытали в тесном земляном подвале…

Он вытер кончиком простыни испарину и обнаружил, что подушка Ларисы не смята. Вчера, возвратившись из монастыря, она была тиха и молчалива. Впрочем, он сам не заговаривал с ней: обдумывал историю ее отца. После ужина Ренат отправился в спальню первый и его сморило. А Лариса, выходит, так и не ложилась…

Он прислушался к звукам в кухне, где кипел чайник и звенели тарелки. Значит, она готовит завтрак. Ренат встал, потянулся и босиком прошлепал в душ. Вода привела его в чувство. Кровавые пытки и расстрелы отступили, на ум пришел адрес: Уссурийск, улица Никольская…

Брат Онуфрий попросил дочь проведать бывшего сослуживца. Переться в такую даль Ренату не хотелось. Лариса и не настаивала. Погруженная в свои мысли, она казалась крайне рассеянной.

Ренат насухо вытерся, пригладил перед зеркалом волосы и удовлетворенно кивнул. Он отлично выглядит, несмотря на утомительную поездку и ужасную ночь.

— Борода растет, как сумасшедшая, — отметил он, глядя на свое отражение. Симпатичный шатен, красиво очерченные губы, подбородок с ямочкой. Хоть сейчас на обложку модного журнала.

— Любуешься собой? Красавец!

Лариса застала его врасплох и окатила холодным сарказмом. Ренат не обиделся. Вчерашняя встреча с отцом выбила ее из колеи. Брат Онуфрий до сих пор не обращался к дочери с просьбами, скорее наоборот, отвергал ее внимание и заботу. Значит, что-то изменилось.

— Ты совсем не спала?

— Не смогла глаз сомкнуть, — призналась она и добавила. — Давай, поторапливайся, яичница стынет.

За едой Лариса заявила, что завтра улетает во Владивосток. Ренат ожидал чего-то подобного, но не так скоро.

— Уже завтра?!

— Я заказала билет. Восемь часов в самолете лучше, чем тащиться несколько суток на поезде. Духота, пыль, навязчивые попутчики! Нет уж!.. Я предпочитаю комфортабельный салон пассажирского лайнера, а не пропахший углем вагон.

— Билет? — напряженно переспросил Ренат. — Только один, для себя? А мне?

— Я должна сама с этим разобраться, — отрезала она. — Я думала всю ночь и решила, что тебе лучше остаться в Москве. Съездишь под Калугу, отыщешь ту злополучную дачу, осмотришь дом, поговоришь с людьми… в общем, ты знаешь, что делать. Связь будем держать по сотовому или в скайпе. Надеюсь, там нет проблем с Интернетом.

— «Там» — это где?

— От Владивостока до Уссурийска ходят автобус и электричка. Пожалуй, туда можно и на такси добраться. Посмотрю по обстоятельствам.

Ренат обескураженно пожал плечами. Возражения застряли у него в горле, когда он ощутил ее внутренний отпор.

— Не стоит меня переубеждать, — твердо молвила Лариса. — Я обещала отцу, что выполню его просьбу, и сделаю это. Он никогда ни о чем меня не просил…

— Я не собираюсь тебя отпускать одну! — разозлился Ренат.

— Пей чай…

С этими словами она вышла из-за стола. Он потянулся к планшету и отыскал завтрашний рейс на Владивосток. Надо будет отвезти Ларису в аэропорт. У него пропал аппетит, когда он вспомнил свои сны.

— Это опасно, Лара! — крикнул он, глотая безвкусный чай. — Ты сильно рискуешь!..

Работница социальной службы выложила на стол купленные лекарства, продукты и спросила:

— Как вы сегодня, Виктор Петрович? Лучше?

— Нога болит, — пожаловался старик. — А в остальном ничего, терпимо. Спасибо тебе, Ириша, за заботу.

— Не за что, — смутилась девушка. — Это моя обязанность.

Ее подопечному Сазонову не исполнилось и шестидесяти, а на вид ему можно дать все восемьдесят. Рано одряхлел, поседел, изъеден болезнями. Еле-еле по дому ковыляет с палочкой. Семьи нет, друзей нет, один как перст. Получает пенсию по инвалидности, едва сводит концы с концами. Ногу ему на железной дороге покалечило, позвоночник повредило, едва выкарабкался, бедняга.