Карина Шаинян - Тени за рекой

Прибегает нынче Кобардова жена, та, у которой в голове ветер. Глаза горят, волосы шевелятся. Сделай, говорит, мне последнюю лодку. Чем хочешь заплачу – только сделай, вот прямо сейчас иди черные ветки режь.

Да что ж ты, говорю, совсем сдурела, на тот берег собралась? Тень твоя нескоро придет, успеем тебе лодку сделать, вон какая ты молодая, ладная … А она мне – хочу, мол, лодку красивую, чтобы мне по нраву пришлась. Когда тень за мной придет – не до того уже будет, не уследишь…

Я ей – да что ты, Личи, сделаю тебе красивую лодку, уж не беспокойся. Только не сейчас, а когда тень придет. Сама подумай – когда еще тебе на тот берег, сколько раз осенние туманы лодку оближут, сгниет ведь!

Нет, уперлась, сама хочет на лодку посмотреть, маслом, говорит, намажу, в сухой комнате повешу, буду коренья в ней хранить и листья, чтоб вкусно пахла. Не хочу, говорит, в обычной лодке на тот берег плыть, уж больно от черных ветвей дух тяжелый, а я девушка красивая, мне и оправа красивая нужна…

А сама все смеется, зубами сверкает, глазами сердце щекочет. Чем хочешь заплачу, шепчет, у меня волосы мягкие, бедра горячие, а за что ты мне лодку раньше времени сделал – моему мужу знать не надо. Заглянул ей в глаза – а там тоска пополам с огнем плещется. Зажмурился я от страха, ум комочком в животе свернулся, телу говорит – что хочешь делай, а меня здесь нет…

Вот хожу теперь по берегу, черную лозу режу, от людей прячусь – спросят, зачем, как отвечу? Никто в селе не помер, никого на за реку отправлять не надо, скажут, с ума сошел лодочник, тени раньше времени зовет. Чую – не к добру это все, да закрутила меня девка, обещала, как лодку сделаю, снова прийти, – кто ж откажется?

Спустился к реке сети проверить – и что же? Личи моя дальней тропой идет, черную лодку на спине тащит, шатается, как веточка под дождем. Тропа к берегу чуть ниже выходит, по ней ходят редко – только когда провожают кого. Там последним лодкам отчаливать удобно – теченье подхватит, покрутит, да к тому берегу и прибьет. И зачем Личи по этой тропе ходить, да еще с лодкой? Совсем ветер в голове разгулялся!

Я по бережку, да по воде, ноги промочил, в тине измазался, спешу к жене, кричу – что ж ты делаешь! А Личи в ответ только волосами встряхнула, как всегда, когда спорить собирается. Я кричу, ругаюсь, а она лодку на воду спускает…

Добежал – а Личи уже в лодке стоит. Присмотрелся – лодка последняя, по всем правилам сделана. У меня от страха язык отнялся. На том берегу туман над самой рекой, да такой густой, что за ним деревьев не видно – только корни в воде полощутся. Туман щупальца тянет, клочки от него отрываются, в тень складываются. Я руками лицо закрыл – нельзя человеку смотреть, как тень через реку плывет, не положено людям такое видеть… Личи говорю – отвернись, глупая женщина, вылези из лодки, может и обойдется!

А она смеется! Открой глаза, говорит, открой глаза, посмотри на меня последний раз, любимый. Помоги мне в последний раз. Оттолкни лодку – пусть меня на тот берег несет. Так твоя мама захотела, ты же сын добрый, послушный, оттолкни лодку!

Посмотрел я на Личи – как она стоит в лодке, смеется, и волосы вьются, будто на ветру – а ветра-то и нет. Посмотрел на реку – а по воде тень Личина плывет, вроде и туман, а вроде как и Личи. Вздохнул глубоко – в грудь холодный воздух ворвался, соленый, нездешний.

А Личи глазами сверкает, ну же, говорит, толкай! Я в борт уперся, все силы напряг – пошла лодка, подхватило ее течением. А я тут же на берегу упал. Хочу от ветра укрыться – а не могу, сил нет на ноги встать. Хочу глаза закрыть – а не могу, смотрят глаза, меня не спрашивают. Смотрят, как Личи на середину реки выплывает. Смотрят, как руки к тени тянет, а тень – к Личи. Смотрят – обнимает Личи тень, как будто сестру встретила… А чужими местами все слаще пахнет, ветер все сильнее, закрутил лодку, подхватил и вниз по реке погнал, не дал течению к тому берегу прибить. Так и уплыла лодка черная, последняя, а в ней Личи нет – только тень ее, и тени нет – только Личи, живая, настоящая. Уплыла в чужие места, где лес не растет, небо не закрывает, где не болотом пахнет, а сухими травами…

Посмотрел я на тот берег, на туман между деревьями, на скользкие корни. Лицо в ладони сунул и заплакал. От рук жабьим мясом несет, мертвой рыбой.

Совсем разум растеряли в этой семье. Только Личи лодку сделал, прибегает муж ее. Ну, думаю, близка моя тень, – узнал. Девки третий день не видать, сейчас и меня вслед отправят. Подхватил полено покрепче, дверь открыл. А Кобард веселый, глаза блестят – как будто от жены ветра набрался.