Райдо Витич - Чудес не бывает

— Что будем делать? — расстроился Галиган.

— Даниэлла дождется вас, милорд, — положила ему руку на плечо Исвильда, успокаивая. Тот с благодарностью за пониманием глянул на нее, но было видно, уверенности девушки не разделяет.

Оррику была неприятна благосклонность Исвильды к Галиган, но имел ли он права ревновать ее?

— Симон, возьми еще двоих, и скачите в деревню, раздобудьте колесо, — приказал стражникам. — Керри, Том и вы, — ткнул рукой в близнецов. — Займите оборону.

Мужчины пошли к кустам у дороги, а Симон с товарищами поскакали в деревню.

Галиган затосковал, пристроившись на край телеги. Исвильда принялась его успокаивать, а Оррик и Гарт косились на них и поглядывали округ. Лебрент развалился в траве, хитро щурясь на занятную четверку.

Оррик не в силах слушать, как Исвильда ласково разговаривает с братом, сел рядом с Лексинантом и требовательно уставился на него.

— С чего Боз желать смерти Исы?

— Покоя это не дает? — усмехнулся мужчина.

— Не только.

— Но это больше. Отца ты своего знаешь, поэтому принял предостережение.

— Боз жесткий человек.

— Нет, Орри, Боз ненормальный.

— Фелигор.

— Не-ет, — улыбнулся Лебрент. — Я три года смотрю на семейство Даган и точно знаю, что из вас четверых ненормален один — Боз. А Фелигор потерпевший. Он не человек — трава.

— Ерунда. Три месяца назад он был вполне вменяем. Но с рождения странный…

— Если при тебе убьют мать, скинув вместе с тобой со стен, ты, думаю, тоже после будешь «странным».

— Она спрыгнула сама.

— Да ты что? — взгляд мужчины стал острым и раздраженным. — Хельга была абсолютно нормальной.

— Ты знал мать Фелигора и Галиган? — удивился и заинтересовался Оррик. — Мою тоже знал?

Мужчина лег на спину и уставился в небо:

— Тебя когда-нибудь удивляло, что твоя мать, как и мать твоих сводных братьев умерла? Что ни один родственник покойниц не навестил ее детей? Что Боз так и не женился? А дед твой видеть его не хотел?

— Фелигор рос странным, Галиган слабым, Боз было не до женитьбы.

— Ерунда. Самое разумное было бы завести жену и дать мальчикам женское тепло и заботу.

— Возможно, не нашлась достаточно богатая и знатная женщина. Отец привередлив.

— О, да! — с желчью рассмеялся мужчина.

— Ты зол на него, — догадался мужчина.

— Нет. То, что я к нему испытываю далеко от злости как небо от земли.

— Тогда в чем дело? Я не пойму тебя, а если я не понимаю человека, начинаю его опасаться.

— Только не меня.

— Может мне поблагодарить тебя за загадки?… Или не мудрствовать — выпытать ответы?

— Не тот ты человек, чтобы пытать, — усмехнулся Лексинант. И тут к неудовольствию Оррика беседу прервали — свистнул дозорный, упреждая о приближении людей. Мужчины вскочили и направились к дороге, уставились вдаль, ожидая, когда из-за пригорка кто-то появиться. К ним подошла Исвильда и Галиган.

— Приготовиться, — на всякий случай скомандовал стражникам Оррик. Гарт взял два арбалета, один кинул другу.

— Что случилось? — нахмурился Галиган.

— Пока ничего, — бросил Оррик больше Исвильде, которая с беспокойством поглядывала на него, чем брату.

Послышался нарастающий звук мерного стука лошадиных копыт, и вскоре показались три всадника.

— Мелинро? — удивился Галиган, узнав одного.

Исвильда качнулась побледнев. Оррик обнял ее, придерживая, с беспокойством заглянул в глаза — они не видели его, а были устремлены на всадников. Видно девушка тоже кого-то узнала и, судя по ее виду, знакомый не был другом.

— Я рядом, — предупредил на всякий случай. Исвильда вздрогнув, затравлено покосилась на него.

— Это Мелинро, наемник отца. Он уехал вместе с ним, — пояснил Галиган, несколько удивляясь его появлению.

— Ничего подобного. Это брат Миррона и с Даган он не уезжал, — процедил Лебрент. Оррик нахмурился: нечисто дело.

— Ты в порядке? — мягко спросил девушку Оррик. Та кивнула, хоть и еле стояла на ногах. Взгляд был прикован к лицу всадника по имени Мелинро и выражал он страх и ненависть, презрение и растерянность. — Знаешь его?

Исвильда открыла рот и закрыла. Уверенности не было. События последних лет начисто смыли из памяти лица наемников, что напали на замок Ли в то утро, да и не рассматривала она их, в панике сбегая прочь. Она хотела забыть — она забывала, и все же это лицо, именно это с длинным носом, хищным прищуром темных глаз показалось знакомым.

…Мать бегом тащила ее прочь мимо дерущихся мужчин. Девушка в ужасе смотрела на окровавленные тела, визжащих в лапах насильников служанок, не понимая спросонья, где находится, ее ли это родной дом или кошмарный сон, в котором она до сих пор.