Райдо Витич - Чудес не бывает

— Мы даже до ручья не добрались.

— Когда доберемся, смысла ночевать в лесу не будет. От ручья до замка Даган рукой подать.

— Двумя.

— Ну, двумя. Давай остановимся.

— Отец будет в бешенстве, — без особого огорчения заметил Орри.

— Он уже спит наверняка. А мы приедем глубокой ночью, начнем биться в ворота, перебудим стражу, разбудим его — вот тогда он точно вне себя будет.

Орри и сам не прочь был отдохнуть — устал за суетный день, поэтому недолго раздумывал на словами друга:

— Найдем подходящее место для ночлега, остановимся, — пообещал.

Гарт в темноту справа рукой указал:

— Видишь еле заметный огонек? По-моему кто-то уже нашел приличное место для стоянки. Присоединимся?

— Кто бы это мог быть? — удивился Даган.

— Вряд ли разбойники.

Орри согласился: разжигать костер в лесу ночью, чтобы привлекать к себе внимание будет либо очень смелый, либо глупый человек. Разбойники же свое логово охраняют и были бы это они, Гарт и Орри уже бы познакомились с ними.

Даган направил коня в сторону костра.

Друзья замерли, разглядывая в отсвете костра лицо молоденького несмышленыша, что мало развел огонь так еще и заснул.

Орри спрыгнул с коня, стараясь не шуметь, привязал его у сосны и присел над закутанным в добротный плащ мальчишкой, что в беззаботности своей мог лишиться головы, случись другим прийти на свет огня.

— Молодой еще, беспечный, — шепотом заметил Гарт, оправдывая мальца.

— Злым людям все равно на прожитые годы, — так же шепотом парировал Орри, не спуская взгляда с нежной кожи ребенка. Если б не короткие волосы, припачканная сажей щека и сапожки, выглядывающие из-под края плаща, он бы подумал, что перед ним девушка, причем очень напоминающая одну особу из его прошлой жизни.

— Прихорошенький какой. От девиц, наверное, отбоя нет, — хмыкнул Гарт, подкидывая в костер валежник.

Орри же думал совсем о другом разглядывая мальчика:

— Чего он один здесь делает? Гонец?

— Разбуди, узнай.

— Жалко, спит сладко. Ладно, — поднялся. — Нам тоже поспать не мешает.

Однако не спалось. То ли мысли заснуть не давали, то ли прохлада, пробирающая до костей, то ли предчувствие тяжелого разговора с отцом, а может мальчишка, разбередивший память.

Гарт давно спал и ворочался во сне, похрапывал. Мальчик тихо сопел и даже не шевелился, словно примерз к одному месту, а Даган все лежал и смотрел на звезды, что виднелись сквозь кроны деревьев.

Еще в детстве он заметил, что только небо дарит ему успокоение и уверенность в собственных силах. Любые печали, самые тяжелые беды и неприятности отступали перед его глубиной и бескрайностью, чистотой и нежностью, что не встретить в чистом виде на земле.

Может затем оно и лежит над головой человека, чтоб тот хоть иногда вспоминал о высоте чистоты, что не спустится на грешную землю, но может быть достигнута в конце земного пути? Ведь говорят же священники, что все люди уходят на небо. Но как не хочется и там встречаться с Боз Даган и другими, которые по мнению Орри заработали ни хрусталь небес, а черноту подземных пещер.

Но ему ли судить о том?

Что он сам заработал — небо или подземелье? Сколько раз мечты увлекали его вверх, и сколько раз опускали на землю в обыденные дела, ставя крест на любых чаяньях?

Сколько мертвецов на его душе? Сколько нелицеприятных поступков? И где гарантия, что не будет еще одного, учитывая, что его опять вызвал Боз?

Даган перевернулся на бок, положил руки под голову и закрыл глаза, приказывая себе спать.

Разбудил его шорох, и чувство что кто-то на него смотрят. Воинские привычки сколько бы их не затеняли заурядные дела и мирная жизнь, никуда не уходят, они лишь засыпают, чтоб проснуться в нужный момент, напоминая хозяину — рано расслабился, и подгоняя — хочешь жить? Борись, действуй.

Инстинкт сработал сам собой — Орри еще не открыл глаза, а мышцы уже напряглись, рука крепко сжала кинжал, положенный рядом с вечера.

Мужчина резко сел и уставился на охотника тревожить чужой сон, предупреждающе держа оружие наготове. Но противника не нашлось и нападать никто не собирался — на Орри испуганно таращился малец, пытаясь видно сообразить, что он сделал плохого сеньору?

Наверное, Орри выглядел устрашающе, потому что парень испугался не на шутку и даже когда мужчина спрятал кинжал и мирно представился, тот все таращился на него и молчал.

Дурачок какой, — качнул головой Орри, разглядывая мальца: богатая одежда, знатный кинжал на поясе. Парень явно из богатой семьи или служит богатому господину, но надо же быть таким беспечным, чтоб приглашать к костру любого страждущего и выставлять на обозрение свой достаток?