Райдо Витич - Флора и фауна

— Что ты можешь знать и понимать, щенок? — развернулся к нему шейх.

— Конечно, ты мой старший брат, Аббас, и я уважаю и горжусь тобой, но… не в этой ситуации. Поговори с ним, решите вопрос миром.

— Он не отдаст мой алмаз. Он кинул меня. Он! Кинул!

— Она его жена!

— Сначала она была моей!… И хватит. Уходи. Я знаю, что делаю.

— Нет, эта женщина высушила твой мозг. Ты убил на нее массу времени и денег, а мог использовать все это на благо семьи…

— Ты поучи меня, мальчишка! Если Орион пойдет на уступки — останется жив, нет… Будет, как я сказал. Вон. И пусть накроют стол!

Фарух нехотя вышел. Он был категорически не согласен с братом, но понимал, что перечить бесполезно. Делать нужно. Ситуация неприятная, и Аббас серьезно сдал, если думает взять верх над Орионом, скорее тот закопает его вместе со всей семьей, чем брат сможет камень из его угодий взять. Тут Фаруху самое время на себя поработать. Двое дерутся — третьему выгода.

Номер, снятый в ресторане, был небольшим. Гарик бегло осмотрел его и пригласил Бройслава, а сам замер у дверей.

— Приветствую тебя, Аббас.

— И я тебя, дорогой мой. Присаживайся. Как здоровье?

— Как и твое, благодарю, — сел мужчина, внимательно поглядывая на почти искренне радушную физиономию Аббаса. — Как у тебя дела? Как семья?

— Все прекрасно.

И оба посчитали, что времени на любезности потрачено достаточно.

— С нашей прошлой встречи прошло не так уж много, а изменилось столько, будто год не виделись, — заметил Аббас, жестом приглашая к трапезе, и взял кусочек лепешки с тарелки. — Мне было радостно узнать, что ты женился, но представь мое удивление, когда я узнал кто твоя жена. Мне помнится, ты говорил, она нужна тебе ненадолго.

— Ошибся.

— Поэтому даже не пригласил меня на свадьбу?

— Она была скромной. Ты, кажется, чем-то недоволен?

Аббас неопределенно развел руками:

— Растерян, Орион. Быть может, что-то недопонял из прошлого разговора?

— Возможно.

— Старею, да?

— И я не молод. Время бежит, года уходят — что здесь поделаешь? Ничего не вернуть из ушедшего, Всевышний так задумал.

— Все в руках Аллаха… но кое-что и в наших.

— Кому достало ума приобретать, а не терять. У тебя большая семья, Аббас, ты счастливый человек, знаешь, ради кого живешь, есть у тебя кому и что оставить. Мне было это не понять до встречи с Хелен. Ты был прав, она прекрасна. Но всего лишь женщина и достоинства ее ума значительно преувеличены молвой. Зато как будущей матери ей нет цены — она здорова и красива. Я не пригласил тебя на свадьбу, но на рожденье первенца обязательно приглашу.

Аббас с непроницаемым лицом слушал, поглядывая на блюда с ручёк и бограчгуяш.

— Остынет, — кивнул на последнее.

— Я сыт, спасибо.

— А я голоден, — с фальшивым смущением улыбнулся Аббас. — Венгерская кухня моя слабость: все время мало и хочется еще.

— Нужно знать, что заказывать. Бограчгуяш прекрасен, но тяжеловат для желудка, я бы посоветовал тебе обойтись более легкими, но и более приятными блюдами. К обеду нужно подходить с умом, как к любому делу.

— Например?

— Балатони фагош — запеченный балатонский судак. Прекрасное блюдо. Рыба мало удобоварима, еще и богата фосфором, что особенно ценно для работы мозга. Именно рыба помогает нам сохранить ясность ума и… не устраивает несварение желудка.

Мужчины внимательно посмотрели друг на друга:

— Спасибо за совет, но, помнится, один ты мне уже давал, отменно накормив обещаниями, — заметил Аббас.

— Всегда рад помочь другу и партнеру, — улыбнулся Бройслав и вытащил из внутреннего кармана пиджака дискету, положил на стол. — Но дело во вкусах. Один кушает неумеренно, торопится, жадничает и давится, случается и насмерть. Другой кушает, уважая себя и пищу, не торопится. Трапеза идет ему на пользу. Он всегда здоров, полон сил и долго живет.

Нур-Хайли покосился на дискету и выдавил улыбку:

— Ты прав, тут главное — не сесть за стол с невежливым и алчным типом, а то ведь и в твою тарелку такие норовят залезть.

— Это хамы. Я с такими не сажусь — не переношу, когда заглядывают в рот, ведут себя невежливо и слишком много хотят.

— В этом мы похожи. Обычно я таких учу, — уставился в глаза Ориону.

— А я не допускаю до стола.

Аббас задумался и нехотя кивнул на дискету:

— Что это?

— Балатони фагош. Бограчгуяш — национальное венгерское блюдо, не каждый желудок выдержит.

Шейх посматривал на дискету, но взять не торопился.

— И все же я готов рискнуть, мне нравятся и вид, и запах, — кивнул на горшочек с густым супом-гуляшем.