Райдо Витич - Флора и фауна

Любимый. Думала ли я, что когда-нибудь буду шептать мужчине это слово? Оно казалось мне тяжелым и загадочным, как меч короля Артура, что дано было вытащить из камня лишь посвященному. Но вот оно поддалось, легко слетело с губ и проникло в два сердца, как стрела — в мое и Бройслава. И подарило ощущение полного, абсолютного счастья, о котором я не знала, а потому и не мечтала.

Как странно, как удивительно быстро мы сблизились с ним, открылись без утайки и колебаний. Но даже это не настораживало меня, не рождало тревоги или страха о завтрашнем дне. Я была уверена в любимом, как в себе, и все чего хотела: чтобы он был счастлив, чтоб улыбался так же лучисто и смеялся искренне и задорно… чтобы Господь продлил его жизнь за счет моей.

Безумие. Но если он настолько прекрасен, к чему быть нормальной?

Глава 28

Но сколько не скачи наивным козленочком на полянке, нужно и о прозаически настроенных циниках — волках подумать — они не дремлют.

Я ждала, что наше восторженное «блеяние» оборвет утробный рык оголодавшего хищника. Уверена, Бройслав тоже ждал и был наготове — его наивность была явлением, запланированным и строго дозированным, как сезон дождей в Африке. Он ласково урчал мне песни про любовь, но при этом не забывал слушать песнопения окружающих и внимательно следил за малейшим дуновением ветерка возле моей персоны. Он знал, что гиена — Аббас уже дежурил в джунглях, с вожделением поглядывая на наши тушки и исходя жалобным поскуливанием от недосягаемости предметов его страсти. Мы были окружены настолько плотной стеной охраны, что, пожалуй, уж и не проскользнул бы незаметно, комарик не подлетел близко. Один Лесси чего стоил? Что говорить о дивизионе нехилых мальчиков с отмороженными взглядами в демонстративно вздувшихся пиджаках, о массе навороченных штучек по всему периметру огромнейшей территории замка Энеску, что мало отслеживали климат внешней и внутренней среды, так еще и срабатывали как мины-ловушки.

Да, экипировка стаи мне импонировала, а просчитанность вожака располагала к полной и безотлагательной капитуляции. Я доверилась, перестала мучить себя неизвестностью и загоняться по поводу врагов, хоть и ждала, гадая, кто проявится первым.

Понятно, это был Аббас.

Время было томное — послеобеденное. Я лежала на коленях Бройслава и дискутировала на тему менталитета морских стран. Беседа обретала политическую окраску и вызывала у моего мужа насмешливый тон. В тот момент, когда я расписала затопление Америки по сюжету одного из их блокбастеров, в залу просочился Гарик и с загадочно-настороженной физиономией подал Бройславу телефон. Кто звонит, можно было не спрашивать — анкета абонента отпечаталась на лице и в глазах Фомина как штамп на листе бумаги, да и любимый малость изменился — лицо закаменело, а глаза приобрели стальной блеск готового к прыжку тигра.

— Здравствуй, дорогой.

— Здравствуй.

— Как дела, как красавица-жена?

— Ближе к делу.

— Да, дела, дела… Что ж, скрывать не буду, огорчен я. Встретиться бы надо, поговорить, пояснения получить.

— Что же мешает? Приезжай.

— У меня другое предложение: встретимся в «Капитолии». В семь.

— Отчего нет? Приеду.

— До встречи, Орион.

Бройслав отдал трубку Гарику, многозначительно глянув на него, и отодвинул меня:

— Дела, малыш, извини. Не скучай, хорошо? — поцеловал в лоб и вышел вместе со своим верным фаворитом. В зале тут же появился Лесси и замер у входа как неудачно размещенный шкаф.

Я вытянулась на диване и, вперив очи в ангелочков на потолке, начала сопоставлять факты. Сейф Бройслава давно не хранил от меня секретов и кроме стопок купюр да пары, видно, криминально приобретенных полотен Витте, Корреджо Аллегри и Беллини показал мне стопку интереснейших документов и еще более заманчивой информации на носителях. Ознакомившись с ними пока Бройслав встречался со скучнейшим промышленным магнатом и жевал устрицы в богемном заведении Шарвара, я поняла, что милый мой такой же миляга-альтруист, как я легкокрылая фея. Захватывающий сюжет его жизни представал передо мной во всей красе и выдал картины далеко не рыцарских турниров за аравийский нефтяной рынок, алмазный прииск и поставку оружия собратьям в Югославию. Данные же на всех встречных и поперечных, так или иначе круживших рядом с Энеску, его бизнесом или просто живущих по иным законам, чем общепринятые и зафиксированные в кодексах и конституциях стран мира, очаровывали своими захватывающими подробностями. За один такой файл Макрухин бы искусал свой «хвост», Семен, кстати, тоже попал в разработку, и его досье пестрело пикантными подробностями из жизни пресмыкающегося. Тогда же я узнала, на какой почве он пересекся с Бройславом, вернее, Бройслав наведался к Макрухину, и просчитала, что задумал мой бывший шеф — папочка с готовыми данными на меня лежала тут же, наверняка приготовленная Семой для предоставления клиенту — почерк составления фотоархива чисто Макрухинский: фас, профиль, контактные данные на некую Викторию Корситскую, оную же Елену Перестань.