Райдо Витич - Флора и фауна

Я вздрогнула, уставилась на мужчину: сердце не билось — начало выпрыгивать из груди.

— Ну, Даган и Даган. От замка остались лишь заросшие мхом руины, — продолжил Бройслав медленнее, тише и, глядя мне в глаза почти как гипнотизер, цепко, въедливо, не отпуская и не давая отвернуться мне. — Свидетельств, понятно, о жизни того сеньора никаких. К чему все? Я отложил все, что узнал, в память до лучших дней. И вот мне в руки попадает эта вещь, — качнул кулоном. — Выясняя ее историю, я узнаю поразительное совпадение — меч и украшение связаны друг с другом — они из одной гробницы. Из фамильного склепа Де Ли. Один проныра раскопал на месте развалин замка, холмов и нагромождения камней старинное захоронение. Опять же случайно. Конечно, власти ставить в известность он не стал, продал, что нашел, по мизерной цене скупщику, а тот другому, потом еще одному. Затем коллекционер приобрел вещицы и сдал их на аукцион, желая поправить пошатнувшиеся дела. Я нашел исток, того кладоискателя и выяснил, что кроме кулона и меча в склепе были и другие интересные вещи. Особенно меня насторожили каменные надгробия с надписями титулов и имен почивших, сохранившиеся, словно их поставили вчера. Знаешь, что они гласили?

Бройслав встал и выставил кулон.

— Это украшение принадлежало молодой Исвильде Де Ли. Тебе.

— Бред, — прохрипела, отчего-то поверив сразу.

— Я б тоже так подумал, если бы не встретил ту гадалку в Москве. Кулон твой, Лена. А меч мой — Оррика Даган.

— Допустим, — прошептала, зачарованно глядя на сапфир. — Что это меняет?

— Мы снова встретились.

Я посмотрела на Бройслава: он всерьез?

И наваждение опять — вспышка: грубые кольчуги, кони, мечи, крик, холод, запах влаги, дрожь и страх. Смешенье чувств, картин, обрывки впечатлений, мыслей и лицо что словно высекали на скале, а получилось — в моей памяти. Бройслав — Оррик. Их было трудно не сопоставить: того и этого. Тот моложе, грубей чертами, нос другой и подбородок, и волосы, прическа. Но глаза один в один, как если бы тот прожил еще лет десять.

Я вырвала кулон и, бросив в футляр, закрыла крышку: хватит!

Бройслав с прищуром глянул на меня:

— Нервничаешь? Отчего же если не веришь?

— Ограждаю психику от лишнего яда мистики.

— Хорошо, — навис надо мной, руками в стол уперся. — А я в футляр войду? Ты сама? Не стоит бегать, девочка, и бесполезно.

— Ты ненормален, — разозлилась.

— Да, — улыбнулся насмешливо.

Мне захотелось ударить его по монументальной, ухоженной физиономии и тем избавиться от соблазна видеть ее, дотронуться пальцами до щеки, впиться в губы. Их вкус уже преследовал меня, глаза одно желание будили — запомнить их. Или вспомнить, принять как есть, сдаться.

Лучше оттолкнуть, разбить иллюзию пусть грубо, но точно, и тем уйти от наважденья, в котором я — не я, а он — не он, и оба — марионетки то ли Богов, то ли себя самих. А может провиденья?

— Я больше не стану убеждать тебя…

— Прекрасно.

-.. Но завтра свадьба…

— Без невесты.

— Что нужно сделать, чтобы она появилась? — потянул за пуговицу. Я хлопнула по его руке:

— Не это.

Он выгнул бровь в сомнении и вдруг заломил мне руки, скинул жестом со стола посуду, освобождая место.

Мои зрачки расширились, я поняла, чего он хочет, но не поняла, как он догадался, что я хочу того же.

Мне в голову пришло испытать его, сорвать с лица маску великосветского джентльмена. К досье, в которое он не верил, добавить пару штрихов, рискнуть, пойти ва-банк и либо сдаться, либо бежать и от него, и от себя. И если суждено мне первое, то я хотя бы буду знать, с кем на самом деле имею честь ходить в одной упряжке. Фальшь слов меня давно не привлекала — дела, вот истинная суть людей. Повадки их, манеры, реакция на пике накала, действия в состоянии аффекта.

Риск. Я чувствовала, что иду по краю, задумав поиграть с тираннозавром — Бройславом, но мне нравилось рисковать, нравилось играть с ним. Подспудно я чувствовала безопасность, чтобы не натворила, но как бывает часто, интуиция, то неосознанное, что подсказывает тебе верный шаг, отвергается разумом, прагматичным мозгом.

Я не исключение. Мой жизненный опыт был жесток достаточно, чтобы избавить хозяйку от сахарных иллюзий, и слушать подсознание он не желал. А я, привычная ему повиноваться, готова была сдаться на милость Бройслава, но не по мистическим мотивам, не оттого, что что-то связывает нас из прошлых жизней. Чтобы ни было — прошло, сейчас мы другие и в этом мире, в этой жизни, с этим Даганом — Энеску я хотела полной ясности. Хотела знать, с кем имею дело, с кем предстоит мне связаться. Пусть зверем покажется — мне будет проще с ним мириться, чем с этим ласковым, сексуальным, слишком уж покладистым экземпляром.