Кирилл Кудряшов - Русь потусторонняя

Утром, когда поезд подъезжал к Москве, Павел глотал анальгин, гадая, сколько тайн Ордена он успел выболтать за эту ночь, и что сказал бы его шеф, Дэвид МакКормик, увидев одного из своих лучших людей в таком состоянии… Вряд ли его слова были бы печатными, зато, пожалуй, они-то как раз и могли бы потягаться с русским матом…

Поэтому сейчас, после бессонной ночи и ужасного напитка под названием «первач» — названием, явно не относящимся к его качеству, — Павел расслабленно дремал в такси, которое везло его к Вале… В одном попутчики ему явно не соврали — хорошая пьянка действительно помогает забыть о проблемах. Вот только они умолчали о том, за счет чего достигается этот эффект — а именно за счет возникновения одной громадной проблемы, затмевающей все остальные. Точнее, даже не проблемы, а вопроса философского, почти мирового масштаба: «Почему мне так паршиво?!»

Хотя нет, одна проблема все же оставалась. И с ней нельзя было ничего поделать. Она как ржавый гвоздь в сапоге, как старая мозоль. Вроде особо не мешает, но болит на этом месте постоянно. Павел до сих пор так и не смог определиться, кто же он — англичанин Пол Тейлор, или русский Павел Ткачев. «Так и есть, — устало вздохнул Пол (или Павел?), — раздвоение личности, о котором предупреждал этот чертов психолог Родригес. Советчик. Именно по его милости я торчу уже несколько месяцев здесь и… так паршиво себя чувствую!»

Еще несколько месяцев назад все было просто. Он был Полом. Полом Тейлором, агентом британских спецслужб и членом Ордена Иерархии — организацией борцов с Темными (Пол жутко не любил пафосную фразу «борцов с мировым Злом»). Все изменила смерть отца, после которой, перебирая оставшиеся от него бумаги, Павел нашел письмо, адресованное ему… Из него Пол и узнал о том, что его родители, не были таковыми на самом деле. Что он — лишь приемный сын Тейлоров, а настоящие его родители погибли в далеком русском городке Глинске, убитые русскими спецслужбами (а точнее, как узнал недавно Павел — Темными, работавшими на КГБ). Тейлорам его отдала бабушка, Анна Антиповна, когда те ненадолго останавливались в Глинске… Тайный вывоз ребенка из страны был предприятием чрезвычайно опасным, поэтому Тейлоры долго не соглашались, но услышав от Анны Антиповны, что малыша зовут Павел Ткачев (что в переводе на английский звучало как Пол Тейлор), решили, что это не иначе как знак судьбы…

Сейчас, познакомившись с могущественным колдовством своей бабушки, Павел подозревал, что она, видимо, использовала некоторые из своих умений, чтобы убедить англичан взять малыша, а также чтобы обеспечить им беспрепятственное пересечение границы. Отец писал, что когда они уезжали, их не просто не проверяли (а выехать из СССР в те годы было очень тяжело), но как будто и не видели вовсе… Анна Антиповна употребила все свои силы для того, чтобы отвести глаза агентам КГБ, безусловно, искавшим мальчика, унаследовавшего бабушкин дар.

Прочтя письмо, Пол долго не находил себе места. Мало того, что он за несколько месяцев до этого потерял любимую женщину, так теперь еще и родители оказались ему лишь приемными… Промаявшись какое-то время и чувствуя в себе растущую потребность познакомиться с Россией — страной, дважды лишившей его родителей, Пол отправился в Москву…

Россия оказалась совсем не такой, какой он представлял ее себе по рассказам соотечественников, и даже не такой, какую ему описывали члены Ордена, бывавшие здесь. Да, должно быть, чтобы понять Россию, нужно самому быть ее частью. Родиться здесь…

— Приехали! — сказал водитель, покосившись в зеркало заднего вида на своего дремлющего пассажира.

Павел открыл глаза, и снова закрыл их, спасаясь от яркого солнечного света.

— Что, друг? — участливо спросил водитель. — Плохо?

— Бывало и хуже… — отозвался Павел, доставая бумажник и вспоминая о том, как несколько лет назад в Японии учитель Маримото обучал его погружаться в транс с помощью сожжения специальных травок… Правда, тогда состояние «голова отдельно — туловище отдельно» длилось не больше часа, пока действовала гремучая смесь учителя, а сам Павел парил в небесных далях, пробуя вступить в контакт со Светлыми сущностями, живущими в ином мире.

Выйдя из машины, он наигранно бодро двинулся к главному входу больницы, стараясь уверить самого себя, что все обстоит прекрасно.

Павел никак не мог отделаться от внезапно нахлынувших на него воспоминаний о первых днях, проведенных в этой стране. Новые друзья, новая любовь… Валя не была похожа на Люсию Санчес, но от этого Павел, казалось, любил ее еще больше. Шестнадцатилетний Женька, горевший желанием вступить в Орден, но не прилагавший к этому особых усилий, напоминал напарника Павла — Анджея Крашевского примерно так же, как бегемот напоминает русскую балерину. И все же, несмотря на Женькины хвастовство и безалаберность, Павел понимал, что без него пропал бы здесь в первую же неделю. Секта Темных в Москве, едва не поднявшая из могилы одного из самых могущественных демонов Тьмы, стала для Павла серьезным боевым крещением здесь, на родине предков. Знакомство с «Кощеем» и «бабой Ягой» — милыми стариками, спасшими не только жизнь Павла и его друзей, но и, быть может, всю Россию, до сих пор отдавалось болью утраты в его сердце.