Челси Ярбро - Костры Тосканы

Я никогда не восхищался Алессандро VI, однако не могу не считать, что тут он поступил мудро. Его суд был безжалостным, но на безумцев, подобных Савонароле, уговоры не действуют. Только жестокость может держать их в узде. Возможно, Борджа-и — Лара и впрямь находится на своем месте и его деятельность укрепит папский престол.

Флоренция еще не оправилась от пережитого ужаса. Синьория продолжает придерживаться порядков, заведенных доминиканцами. Впрочем, поскольку те обезглавлены, можно надеяться, что вскоре все вернется на круги своя. Не далее как вчера я встретил на улице женщину, украсившую себя венком, сплетенным из грубого вервия, и умилился. Тяжелые времена миновали. Христово воинство расформировано, и многие горожане достают из тайников вещи, в каких почему-то не видел пользы неистовый Джироламо. Не за горами день, когда Флоренция примет свой прежний облик, хотя мне до этого, наверное, не дожить.

И все же я благодарен Господу за то, что дозволил мне стать свидетелем нового ее возрождения. Чаяния Козимо [61] Козимо Медичи (1389–1464) — дед Лоренцо Великолепного. , Пьеро [62] Пьеро Медичи (1416–1469) — отец Лоренцо Великолепного. и Лоренцо не умерли — это несказанное счастье.

Я знаю, что Ракоци да Сан-Джермано удалось уцелеть и что сейчас он проживает в Венеции. При случае не сочтите за труд сказать ему от меня все ласковые слова. Он замечательный человек. Благородный, храбрый и много сделавший для нашего города. Флоренция помнит его.

Боттичелли весьма впечатлила гибель его кузины, шагнувшей в огонь во время печально памятного аутодафе. Я думаю, она была не в себе, но Сандро сильно мучается. Он почти ничего не пишет теперь.

Я откопал в библиотеке Лоренцо превосходные комментарии к Аристотелю и беру на себя смелость ознакомить вас с ними. Их вместе с этим письмом доставит вам нарочный кардинала Джованни. Самого Джованни во Флоренцию пока еще не пускают, но слугам его пути к нам не заказаны, и это хороший знак.

Будьте уверены в моей неизменной любви. Вы и представить не можете, что значила для меня ваша поддержка. Но Господь наш все прозревает и в Судный день, несомненно, узнает вас по сиянию, исходящему от вашей чистой души.

Письмо Оливии-римлянки к Франческо Ракоци да Сан-Джермано.

Оливия из Вечного города шлет свой привет Сен-Жермену — в Венецию, пропитанную водой!

Итак, Деметриче от тебя отвернулась?

Мне жаль, мой милый. Ты можешь не верить, но мне действительно жаль.

Переход от одного состояния к другому произошел слишком быстро. Девочка не успела к нему подготовиться, и потрясение вызвало шок. Впрочем, она умна и, безусловно, сумеет взять себя в руки. Душевные раны со временем заживут, и жизнь ее понемногу наладится. Правда, уже без тебя. Она не простит.

Я знаю — тебе очень больно. В течение долгого времени ты ищешь подругу, способную понять и принять твое одиночество ради тебя самого. Я не уверена, что такая женщина существует, но от души желаю, чтобы твои надежды сбылись.

Что до Эстасии, то, возможно, и справедливо, что она умерла. Поскольку связь ваша не была согрета любовью, перерождение в ней шло медленно, но оно, судя по всему, все-таки шло. И могло завершиться еще до ужасной развязки. Тогда она стала бы одним из тех жутких существ, от деяний которых содрогается мир и которые создают всему роду вампиров недобрую славу. Ты же знаешь, мы в чем-то подобны слонам. Эти сильные, умные, неприхотливые и выносливые животные в большинстве своем прекрасно ладят с людьми. Они нянчат детишек, таскают тяжести и отгоняют хищников от селений. Но стоит в округе завестись бешеному слону, и деревни трепещут. Слон-убийца, слон-разрушитель превращается в страшное бедствие, и Эстасия вполне могла стать подобным чудовищем — в силу свойств своей необузданной и неукротимой натуры. Ее смерть избавила мир от возможной опасности. Всплакнуть над участью этой женщины можно, но не стоит скорбеть.

У нас скончался еще один кардинал. Молва, конечно, винит в том Алессандро VI. Я, впрочем, не понимаю, чем мог мешать ему старец восьмидесяти шести лет. Возможно, Борджа отравил его просто для поддержания репутации? Вряд ли — она в том совсем не нуждается. Старик, скорей всего, умер сам.

Мы редко видимся, дорогой. Я очень скучаю. Когда и тебе наскучит Венеция, загляни на недельку в Рим. Лучше негласно, ибо меня опекают. Но мы все же сумеем выбраться на нашу старую виллу, а захочешь — махнем на Сицилию. У меня есть собственное суденышко, заботливо выстеленное землей.