Олег Абазин: Писака

– Слушайте, молодой человек, хватит дурака валять! Нет билета, так и скажите.

– Почему же нет? – пожал он плечами. – Есть. Всё у меня есть. – И он принялся шариться по карманам, будто бы забыл, куда свой билет положил. Но на самом деле Юрию хотелось потянуть время, пока электричка не остановилась и не распахнула двери, а потом справиться с этой неуклюжей толстуньей сущий пустяк.

– Ну нет ведь у Вас билета! – стояла на своём толстушка. – Что Вы мне голову морочите – по сто раз карманы перерываете!?

Но вот поезд остановился и Юра мгновенно прекратил "поиск билета", поднялся и двинулся к выходу, на ходу бросив этой контролёрше, "Можешь идти за милицией".

– К чему мне милиция? – усмехнулась та. – С тобой, зайцем трусливым, я и без милиции разберусь. Ты только задержись на пару минут, будь так добр.

Это-то Юру и остановило: не "…будь так добр…", а заяц трусливый. Это что-то особенное; такое без внимания оставить нельзя.

– Ну разберись, – позволил он ей, задержавшись, – будь так добра.

– Ты, трусишка-зайка-серенький, не передразнивай меня, – заметила она ему. – Как фамилия?

– Моя? – усмехнулся Юра. – Чердаков. А что?

– Лучше не ври, сучара! – судя по её тону, она потихоньку теряла терпение. Но это ведь не значит, что ей теперь всё можно, раз она контролёр, и "сучарами" называть кого попало и "трусливыми зайцами" и много чего ещё.

– Ну ты, поезд пасажирный! – повысил Юра тон в ответ, – ты базар-то свой фильтруй!

Но в руке у той уже что-то длинное блестящее и металлическое появилось. Это была "бабочка", но какая-то огромная и тяжёленькая; скобы лязгали по лезвию, создавая звук позвякивания боевой цепи о кастет, когда дамочка эта поигрывала своим ножиком.

– Я, лучше, тебе горло перережу, – произнесла ему та в ответ на реплику.

– Э-э! – испугался не на шутку Юра, – ты чё, сдурела?!

– Ни хрена я не сдурела, – хмыкнула та, – заяц косояйцый. Просто билет надо было покупать и не ездить с ушами.

Но Юра тут же кинулся к открытым дверям, пока те не закрылись и поезд не отъехал в депо. И услышал, как следом за ним полетела бабочка, бренча по пути скобами-крыльями, задевая стену, рикошетируя от неё в открытое окно и ныряя под перрон.

– Стой, заяц членов, – ревела ему вслед эта обезумевшая контролёрша, но Юра успел-таки выскочить за секунду перед тем как двери электропоезда закрылись и из-под перрона раздался чей-то недовольный мужской голос. – Опять эта "бабочка" этой дуры! Ты, шизофреничка хренова!! – Из-под перрона показалась короткостриженая голова. – Ты мне чуть по башке своей "бабочкой" не попала!

– Пошёл в жопу отсюда, бомж грёбаный! – отозвалась та на возгласы головы из-под перрона, высунувшись по пояс из окна. – Я-то хоть работаю, а ты только хрен по ночам дрочить умеешь.

– За поклёп "бабочку" твою я конфискую! – самодовольно произнесла голова, прячась под перрон, когда поезд потихоньку тронулся в депо.

– Да ну и подавись! – кричала ему вслед удаляющаяся контролёрша, – я всё равно завтра же новую себе сворую у китайцев. – Она кричала что-то ещё, но не было слышно – вагон её значительно удалился, и поезд быстро набирал скорость, как будто куда-то спешил.

Выглядел перрон как обычно, темно только было и слабый ночной туманец окутывал всё вокруг, так что нельзя было где-то вдалеке разглядеть вокзал и прочитать над его парадным входом название города, чтоб достоверно убедиться, что это всё-таки не Чердак.

Когда электропоезд увёз в сторону депо все свои 9 вагонов, из-под перрона опять высунулась та же голова и вместе с ней всё тело; в старой некрасивой, найденной на многих помойках, одежде из-под перрона выбирался тот бомж.

– Работает она! – усмехался он, выбираясь на перрон и глядя вслед исчезнувшего во мгле хвоста электропоезда. – Эту дуру (говорил он Юре, имея ввиду "контролёршу") уволили с работы за идиотизм, а она всё равно продолжает заскакивать на поезда.

– Как, заскакивать на… поезда? – не понял Юра.

– На ходу, – пояснил тот. – Поезда же только сюда идут; отсюда они уже не уезжают. А эта идиотка как-то умудряется запрыгивать в электрички на ходу. Не может она видите ли без работы!

– Ну хорошо, – сказал Юра. – А как город-то называется?

– Да ты чё! – удивился тот, – с луны упал?! Не знаешь, как город называется?!

– Большой Камень? – понадеялся Юрий, что бомж так ему и ответит, поскольку сам Юра дальше Смоляниново не ездил, поэтому – будь то Находка, Партизанск, хоть Спасск-Дальний или Магадан, ему всё было одно.