Дмитрий Кузнецов - К свету

В это мгновение над платформой раскатисто загудела сирена. Режущий, прерывистый рев заставил людей заметаться по палубам. Мальчик со сталкером выбежали наружу. Кто-то истошно голосил в рупор:

— Воздух! Воздух!

Паники не было. Женщины быстро попрятались в трюмах, мужики разбежались по огневым расчетам, вставая у турельных пулеметов. Глеб посмотрел в небо. Туда, где, заслоняя выглянувшее из-за туч солнце, стремительно неслась огромная тень. Одного взгляда на бесконечные крылья-экраны было достаточно, чтобы признать в пикирующем исполине старого знакомого.

Слаженно заработали, залаяли многочисленные спаренные пулеметы. Тень в небе дернулась, зарыскала и, окатив людей упругой воздушной волной, проскочила над платформой, едва не задев верхушки буровых вышек. С оглушительным лязгом выстрелила массивная гарпунная установка. Вслед за бестией устремилась длинная, с рядом острых крючьев стрела. Завизжал, стремительно раскручиваясь, барабан со стальным тросом. Исполин покачнулся, изогнул длинную шею, пытаясь в полете достать воткнувшееся в брюшину жало гарпуна.

— Врубай! — истошно заорали над ухом.

Глеб с любопытством посмотрел вниз. Какой-то мужичок в ватнике деловито подскочил к трансформаторной будке и дернул рубильник. Воздух загудел, заныл от напора энергии, устремившейся по тросу. Мутант задергался всей своей огромной тушей, крылья его поджались, сведенные судорогой.

Электрик отключил ток. Тварь беспомощным кулем обрушилась в море… Издырявленные в решето крылья забили по воде, окатывая людей солеными брызгами. Пулеметы замолотили прямой наводкой по бьющейся в агонии туше. Вода у борта вспенилась, стремительно розовея. Охотники столпились у края нижней палубы. В дело пошли багры, сети, крючья.

— К борту, к борту его! Цепляй! Вяжи!

Над краем платформы показалась уродливая голова исполина. Люди заохали, заахали, порскнули в стороны. Вновь залаяли спарки, вспахивая оскаленную морду длинными очередями. Мутант оглушительно взревел в последний раз, задергался в предсмертных конвульсиях и, наконец, обмяк. Перебитая бронебойными пулями голова монстра тяжело рухнула на палубу, лязгнув напоследок окровавленными челюстями.

Охотники радостно завопили, обнимаясь и хлопая друг друга по плечам. Подобно муравьям, люди выныривали из убежищ, вливаясь в толпу у борта. Всем хотелось поглазеть на побежденного хищника. Ажиотаж, впрочем, довольно быстро спал, уступив место рабочей суете. Люди разбрелись по палубам, занявшись прерванными делами, и лишь несколько человек остались возле борта, чтобы покрепче при-вязать тушу мертвого исполина к платформе.

— И часто у вас такое? — поинтересовался Таран.

— Бывает… — неопределенно отозвался финн. — Только все реже с каждым годом. Просекли пернатые, что себе дороже… А остров так и подавно стороной облетают. На Мощном одних только вышек понатыкано — не подберешься. Пулеметы, огнеметы. Защита серьезная.

Глеб попытался представить всю эту мощь и невольно содрогнулся.

— Да, удачная охота сегодня! — Ройне следил за суетой на борту. Глаза его горели. — Ничего не попишешь. Человек — хозяин мира! Таково его предназначение — крошить, перемалывать, потреблять… И в этом деле нам нет равных! Глеб покосился на собеседника:

— А если все-таки есть?

— Что есть? Равные? — Ройне отмахнулся. — Ерунда. Это наш мир. А если какая тварь этого еще не поняла — наше оружие умеет убеждать. Право сильного, парень. Так-то.

— Однажды мы уже использовали право сильного. — Сталкер вздохнул. — Может, не стоит снова наступать на те же грабли?

Финн собрался было возразить, но тут его вызвали по каким-то срочным делам. Махнув рукой на прощание, бородач убежал.

— Хвастун… Я бы посмотрел на него рядом с Кукловодом… Или Блокадником… Один на один. — Мальчик зябко повел плечами. — Да им просто посчастливилось уцелеть после Катастрофы и найти клочок чистой земли. По-моему, маловато, чтобы называться «хозяевами мира»…

— Не бери в голову. Человеку свойственно считать себя сильным, и в этом его слабость.

Таран с Глебом выбрались на верхнюю палубу, устроившись у самого борта. «Вавилон», величаво вспарывая водную гладь, на всех парах шел к острову. На горизонте уже проступили неровные очертания далекой земли. С замиранием сердца мальчик смотрел вперед… Туда, где среди бескрайних морских просторов затесался небольшой клочок земной тверди, подаривший людям избавление и надежду, пищу и кров, новую жизнь и веру в будущее.