Максим Перфильев - Нечто в лодке по ту сторону озера...

Мы еще некоторое время терли за эту тему, и все закончилось в результате:

— Ну, хорошо, давай, приведи мне пример некачественной музыки, — потребовал Андрей.

Я задумался.

— Хорошо. Вот помнишь, когда наша группа только начинала играть в церкви? Когда мы только-только образовались? Вот это пример некачественной музыки.

— Нда-а-а, блин… — рассмеялся Андрей, — Жесть ваще. Абзац просто… Я-то думал, что ты начнешь там приводить в пример какие-нибудь, там, группы "Стрелки" или всякие там попсовые коллективы… А так-то да… Даже и не поспоришь… Жесть…

Понимая, что на это Андрею нечего возразить, тему посчитали закрытой, однако позже мы еще часто возвращались к ней в течение всего нашего разговора, и она всплывала с определенной периодичностью.

Пройдясь по скверу и выйдя потом на кривые улицы студенческого микрорайона, мы через некоторое время свернули к дороге, уводящей все дальше от центра города, и ведущей в обустроенную лесопарковую зону, к небольшому озеру.

— …Это, знаешь, как с иными языками…

— А что с иными языками?

— Знаешь, что это такое?

— Ну…

Я удивился такому вопросу. Как будто меня спросили о чем-то настолько элементарном и очевидном, что является наиболе сложным в понимании в силу своей привычности и банальности.

— Ну знаешь, что это такое?

— Ну… знаю… Что ты мне хочешь сказать? Я уже чувствую какой-то подвох.

— Иные языки — это как бы говорение на иностранном языке, которого человек раньше не знал.

— Ну… иностранный или еще в Библии написано "ангельский" так же… вроде как… ну там, правда, может быть просто как гипербола… Ну…

— Ну да… Не важно… В общем есть такой термин, под которым и подразумевается говорение на иных языках у большинства харизматов. Так называемый "феномен глоссолалии".

— Чего?

— Глоссолалии.

— Как-как?

— ГЛОССОЛАЛИИ.

— Как? Еще раз.

— Блин, Костян.

— Ни фига я так и не запомнил.

— Короче, глоссолалии… Это когда харики начинают молиться и входят в состояние такой эйфории, как бы определенного блаженства и экзальтации, соединяясь с Богом. При этом могут абстрагироваться от окружающего мира, могут быть не чувствительными к внешним воздействиям, и доходят до экстаза… Прям как в сексе…

Я покосился на Андрея, заметив его легкую улыбку на последней фразе.

— Нууу… — засомневался я, — Чо-то как-то фиг знает… Чо-то я не заметил у себя особого экстаза во время говорения на иных языках в молитве. Ну… как бы… бывает редко какая-то эйфория в молитве… но это чо-то такое исключительное… Но вот от окружающего мира я полностью никогда не абстрагировался. И за другими не замечал особо. Тем более "не чувствителен к внешним воздействиям"… чо-то фиг знает. Немного преувеличенно как-то.

— Ну у хариков такое бывает часто.

Харики — это харизматы, как я понял.

— Ну вот, короче. Ну это просто термин. Понятие. Еще есть такая точка зрения… Ну, говорение на иных языках же есть, типа, дар Святого Духа. И слышал же такое, наверное, от различных пасторов: что вот когда человек, например, сваливает из церкви, ну, по разным причинам, отрекается от веры, и начинает, там, бухать, курить, ругаться матом, вести непристойный образ жизни — и вот тогда этот человек лишается дара говорения на иных языках. Говорили же такое в церкви? Типа, вот он ушел, он отступник — все, Бог отнял у него иные языки.

— Нууу… фиг знает, — произнес я с каким-то сомнением, — Чо-то как-то я впервые…

— Дак вот, — продолжил свою мысль Андрей, — Какого же было мое удивление, когда я обнаружил, что уйдя из церкви, я не перестал говорить на иных языках

— А ты не перестал?

— Нет.

— Ну-ка скажи чо-нибудь, — стебанулся я.

— Костян, блин… Есть такая точка зрения: что, типа, большинство случаев говорения на иных языках — всего лишь механически выученное повторение определенных фраз. Ну, то есть — вот человек когда приходит, например, в церковь — он, же ведь не сразу начинает говорить, правильно?

— Почему?

— Ну как почему?… Он же сначала чо-то, там, обламывается, стоит просто, стесняется… потом начинает пытаться повторять. И потом уже через пару недель, там, начинает говорить.

— Ну как бы тоже фиг знает, — ответил я, — Я как бы сразу начал говорить.

— Ты сразу начал говорить?

— Да. Как только пришел, за меня стали молиться, и я, типа, заговорил.

— Ну, это ты, Костян, ладно. Это ты.

— Чо я? А другие что?

— А другие — у них все по-другому. Ты — это ты. Это у тебя так.