Шон Хатсон - Возмездие

— Что более бесчеловечно, майор: моя работа или бессмысленная бойня, в которой мы участвуем?

— Звучит весьма философично, доктор. Но я прибыл сюда не для обсуждения положительных и отрицательных сторон войны.

Лоуренсон пристально взглянул на майора.

— Я не остановлю свою работу, — заявил он упрямо.

— Вы что, не понимаете, почему необходимо немедленно прекратить все работы над «Генезисом»?

— Когда я начинал проект, все поддерживали меня. И нарекли спасителем. — Лоуренсон криво усмехнулся. — А теперь, образно выражаясь, меня ждет та же участь, что и первого Спасителя.

— Да осознайте же весь риск, — настаивал Кэтлин. — Если подробности вашей деятельности станут известны, случится катастрофа. Поэтому вы должны отказаться от него.

Лоуренсон упрямо покачал головой.

— Скажите в министерстве, передайте вашему начальству, сообщите самому премьер-министру, что я намерен продолжать работу.

Кэтлин пожал плечами:

— В таком случае я снимаю с себя ответственность за то, что может с вами произойти.

— Вы угрожаете мне, Кэтлин?

Майор молча повернулся и направился к выходу. Лоуренсон последовал за ним.

Офицер прошагал к парадной двери мимо Маргарет, вышедшей в просторный холл.

Лоуренсон нагнал его уже на выходе, прорычав вдогонку:

— Передайте им всем, чтобы убирались к дьяволу!

Майор быстро шагал по усыпанной гравием дорожке, направляясь к ожидавшей его машине. Водитель завел мотор, и офицер уселся на заднее сиденье.

— Держитесь от меня подальше, Кэтлин! — закричал Лоуренсон, когда машина уже тронулась с места.

Наблюдая за автомобилем, пока тот не исчез из вида, доктор размышлял о том, кем мог быть тот человек, что сидел рядом с майором. Кем был мужчина, так пристально смотревший на него из-за стекла?

Господи, чего бы только он сейчас не отдал за сигарету!..

Хэкет в который уже раз взглянул на висевший в комнате ожидания плакат, гласивший: «Не курить!»

В другое время, при иных обстоятельствах, его позабавило бы это строгое предупреждение: сигаретный дым едва ли мог повредить клиентам этого специфического заведения.

Он сидел у входа в морг, глядя на дверь, за которой минутой раньше исчез сержант Спенсер. Однако Хэкету казалось, что он сидит здесь уже по меньшей мере час. Он чувствовал себя бесконечно одиноким — возможно, причиной тому были малые размеры помещения. Стены, выкрашенные унылой серой краской, такие же серые пластиковые стулья... Даже на полу серый линолеум. И посреди той безжизненной серости алели буквы: «Не курить!»

Снова взглянув на плакат, он беспокойно заерзал.

Снаружи раздался вой санитарной машины. Куда она направлялась? Несчастный случай? Дорожное происшествие?.. Или очередное убийство?

Поднявшись со стула, Хэкет принялся мерить шагами комнатенку. Даже журналов никаких здесь не было. Ни старого номера «Ридерз дайджест» или «Вуменз оун»...

Ни с того ни с сего ему припомнился старый анекдот. Беседуют в приемной врача двое. И вот один из них и говорит: «Я был недавно у врача и прочел в приемной газету. Ужасная трагедия произошла с „Титаником“, не правда ли?»

Ужасная трагедия...

Хэкет снова полез в карман за сигаретами, на сей раз проигнорировав предупреждение. Прикурив, жадно затянулся и выпустил к потолку густое облако. Он думал о дочери, лежавшей в эти минуты на анатомическом столе.

В голове вдруг промелькнула мысль: а кто-нибудь из семьи Фернз уже опознал труп девушки? Как они себя чувствуют? Так же, как и он? Стояли ли они уже в этой комнате, терзаясь мыслями, страшась того, что предстоит увидеть?

В последний раз затянувшись сигаретой, он бросил ее на пол, придавив окурок каблуком.

Его подташнивало. Он приложил ладонь ко лбу, почувствовав, как лицо покрывается испариной. Рано утром он позвонил в школу и сообщил, что его не будет несколько дней. Но никаких подробностей. Сказал лишь, что умер родственник. Он не хотел лишних вопросов. Они скоро и так все узнают из газет. Вот тогда и настанет черед вопросов и соболезнований. Хэкет вздохнул и снова посмотрел на дверь. Наконец-то она отворилась, и появился Симпсон, приподнявший одну бровь, что следовало понимать как приглашение войти.

Хэкет, с нетерпением дожидавшийся этого момента, желавший поскорее покончить с процедурой, теперь много бы отдал за то, чтобы как можно дольше оставаться в серой приемной с ее серыми стульями. Сделав над собой усилие, он направился к двери.