Макс Петров - Мы - будем жить!

Закидав огородной грязюкой всю броню, мы постепенно лезли через дворы и переулки параллельно основной дороге, всё ещё забитой машинами. Некоторые прочные заборы и слишком густо усаженные деревьями участки приходилось объезжать, так что вместо короткой поездки получался какой-то нездоровый триал. Единственная радость – вместо неразборчивых хрипов стали пробиваться отдельные слова, на втором канале. Сканирование остановили и стали слушать. Кто-то здесь есть, и переговаривается достаточно активно. Трое или четверо. Или, скорее, три отряда и КП. Обходят какой-то периметр, считают мертвяков, совещаются насчёт их опасности. Попробовал вспомнить, что тут может быть такого – с периметром. Склады на выезде? Там ничего интересного – стройматериалы. Вещь полезная, но жрать там нечего и жить негде – разве что сразу строить – но это не один день. Да проще спросить:

-Люди, живые – позвал я уже привычным в эти дни обращением.

– Ну живые. А то что, неживой что ли?

– Да вроде пока живой. Вы где обитаете?

– А тебе зачем? – весьма недружелюбно отозвался голос

– Тульская комендатура, майор Александров – вступил в разговор «официальный представитель». Надо же, а я думал, он и правда Пронин.

– А, партизан ищете? Ну ищите… Всем молчать!

– Вот дурья голова, вы чего там вообразили? У нас отряды спасательные, а не карательные! – ответил несколько опешивший майор. Однако на той стороне отвечать не стали, и собственный радиообмен прекратили. Такие вот ассоциации в народе – раз комендатура ищет партизан – значит ховаться надо. Да, вот уж действительно – как слово наше отзовётся…

А нужный дом оказался пуст – организованно покинут. Ну и хорошо, не мы одни такие умные, значит. Похоже, где-то тут основали местные свой собственный «центр спасения», в нём и переговариваются. Но торопиться туда не стоит – могут и расстрелять, как партизаны ягдкоманду… Остаётся возвращаться, путь неблизкий и не сильно предсказуемый, так что слишком засиживаться не стоит. Если время останется – повторим набег на заправку, у нас ещё три бочки пустых есть…

Домой вернулись уже в сумерки – жадность, сцуко, прилипчивая – не хотелось неполный прицеп тащить, когда можно полный – пока нашли подходящий грузовик, чтобы срезать с него баки, пока погрузили, залили, приехали, и всё с оглядкой и иногда с зачисткой – при помощи верёвочной петли и палки (с острой железкой на конце) – времени прошло больше, чем следовало. Хорошо хоть у дома не оказалось сюрпризов – утренние упокойники так и лежали в сторонке, наспех оттащенные до перекрёстка здешних флористических улиц. Надо бы минирование какое придумать что ли, чтоб заинтересовавшихся трупами беспокойников валило… Интересно, насколько зомби стойки к фугасному действию? По идее гидродинамика и в зомбином черепе гидродинамика, если хорошо пнуть по мозгам – должна их целостность нарушиться… А можно и осколками начинить, металлолома много… Из чего бы только сами заряды сделать…

Мысль промелькнула и ушла, как десятки интересных и в целом правильных, но несвоевременных мыслей. Много на свете интересных вещей, да… Когда только этим всем заниматься? Сейчас надо территорию проверить, машины загнать, сожрать чего-нибудь, отличающегося от большого количества колбасы с небольшим количеством хлеба… Хлебопечку вторую найти и то руки не доходят. Не отправлять же, скажем, Сашку с Лёшкой одних по домам шариться. Мало ли кто здесь затаился до поры… Если как та засохшая бабка – не вопрос, завалят её «младшие», а если как тот таксист? Озаботиться завтра всем отрядом быттехникой? Можно конечно… Но это я уже отмазки ищу, чтобы не браться за машину спасения… Вот такая шизофрения – не хочу я это делать, тяжело, да и страшно, и не делать – «невместно». Потому что «никто кроме нас». Слышал я где-то уже эту фразу, слышал. Не помню только, где. Девиз чей-то. Ну и ладно, нарисуем на спасмобиле… если построим всё же. А построим мы его, куда он нахрен денется. Если человек чего-то захотел – он это сделает. Раньше или позже.

Нам бы – пораньше. Потому что люди банально загибаются в квартирах. Пока у них вода и электричество – жить можно, продуктов хоть сколько-то найдётся, да и запастись многие успели в первые дни. А потом – всё. Уйти пешком они уже не могут – мертвяков буквально орда. Погрузиться в машины – тоже трюк на грани суицида. Звук закрывающейся дверцы буквально как сигнал «в атаку» для всего дохлого воинства…