Фейт Хантер - Одержимая

Отмыв голову, насколько это было возможно без моющих средств и жесткой щетки, я развернула ее в воде и придала устойчивое положение. Это была чернокожая девушка со светлым оттенком кожи, тонкими чертами ища, густыми кудряшками. Ее серые глаза смотрели на меня из воды, все еще храня выражение замешательства, Которое появилось в них перед смертью. Раздвинув губы, я вытащила ее вампирские клыки из нёба. Они были подвижными, как у змеи. Костяная структура входила в нёбо позади человеческих зубов. Я отпустила их, и они убрались обратно. В мертвой голове движения совершались, медленно, как будто маленькие суставчики застыли. Трупное окоченение в вампирском стиле, вероятно. Пока я изучала голову, вода успокоилась, поверхность замерла, отражая огни охранного освещения. И мое лицо возле ее лица. Выступающие скулы, путаница косичек, рассыпавшихся по плечам. Желтые глаза рядом с серыми.

Я не знала, как ее звали. Помнила только одно: она была сестрой Джерома. И возраст: двенадцать лет. Я только что уничтожила двенадцатилетнюю убийцу. Как такое воспринимать? Это хуже, чем расправиться со взрослым вампиром?

Если бы я подождала, смог бы Лео поймать ее, приковать к стене в своем подвале или другом аналогичном месте Нового Орлеана и держать на цепях, пока она не научилась бы контролировать себя и свой аппетит? Если бы я не обошла брошенный дом, осталась бы она там, прячась, в то время как убивали того, кто ее обратил? Стала бы нападать на меня? Дерьмо! Я ненавидела раскаяние, которое приходило утром, и особенно если оно приходило еще до наступления утра. Я не понимала, что должна чувствовать. Сожаление? Стыд? Что?

Пантера молчала. Она не чувствовала стыда, не понимала эмоций, считая их пустой тратой времени. Я залезла в неподвижную воду, расплескав свое отражение, и закрыла глаза девушки.

Я выпрямилась, по-прежнему стоя под прикрытием огромных листьев, и заметила полотенце, брошенное на стуле, который стоял на небольшой терраске. Я украла полотенце и неловко, из-за ранения, обмотала им голову. А рука болела уже невыносимо. От пульсирующей, разрывающей боли, несмотря на помощь Пантеры, кружилась голова. Я снова замотала тюрбан вокруг раны и побежала к забору. Перебросила через него отрубленную голову, ухватилась здоровой рукой за верхушку и подтянула себя вверх. Чувствуя усталость в каждом мускуле, задыхаясь от чрезмерного перенапряжения, я направилась домой.

Если когда-нибудь конгресс США примет закон, предоставляющий вампирам полные гражданские права, и тем самым превратит их из монстров во что-то иное, мне придется искать другой способ зарабатывать на жизнь. Меня смогут посадить в тюрьму за охоту на них. Пантера напомнила мне образ детского приюта, в котором я прожила шесть лет. Так, по ее мнению, выглядела тюрьма. Придется показать ей однажды настоящую тюрьму. Или зоопарк. Пантера зашипела на меня.

Я добралась до своего бесплатного дома к четырем часам и, стоя на крыльце, нажала кнопку повторного набора. Я снова звонила Лео, отпирая входную дверь. Тихий звонок неожиданно внутри дома, и тут же запах вампира ударил мне в нос. И Громилы. Пантера насторожилась. Лео Пеллисье, глава Совета вампиров Нового Орлеана, и его охранник ждали в моей гостиной. В темноте. Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!

Звонок снова прозвучал. Я распахнула дверь. Вычислила по запаху их местоположение. Лео, недвижимый, находился справа от меня. Громила слева. Я сказала:

— Как поживаете? Лео? Громила? Собираетесь наброситься на меня, когда я войду, или это светский визит?

Раздался щелчок, и звонки прекратились. Из темноты послышался вздох Лео, сделанный для пущего эффекта:

— Входи, Джейн Йеллоурок.

Его слова не были командой в полном смысле этого слова, но мы с Пантерой не собирались позволять вампиру занимать доминирующую позицию ни в каком случае.

— Ты просишь или приказываешь?

Спустя мгновение Лео добавил:

— Пожалуйста.

Я решила, что лучшего результата мне не добиться, поэтому набрала воздуха в легкие, затолкала боль поглубже внутрь и покрепче схватила обмотанную полотенцем голову. При необходимости она могла стать мягким, но эффективным оружием. Шагнув внутрь, я включила свет. Лео сидел справа в гостиной в желтом цветастом кресле, вытянув элегантные ноги, скрестив лодыжки и соединив на груди пальцы. Без оружия. В костюме и галстуке. И в шелковой рубашке. Громила стоял в дверях моей спальни, тоже без оружия, если не считать оружием его тело, а я так и считала.