Фейт Хантер - Одержимая

Кое-как я спустилась по лестнице, проковыляла по подъездной дорожке к мотоциклу. Завела мотор. Уносясь прочь, я заметила перед домом только одну машину. В ней — никого. Интересно, кто оставил ее здесь? И почему?

Немилосердная милость мира людей

Успела добраться домой и не истечь кровью. Схватила стейки, бросила их на траву на заднем дворе. Разделась и рухнула на разломанные камни в саду, острые края валунов больно вонзались в тело. Нужно было срочно обратиться, чтобы залечить раны, но на превращение по всем правилам с ожерельем не хватило времени. Вместо этого я вызвала в памяти образ звериной спирали и устремилась в нее. Надо мной поплыли серебристые волны и черные мушки. Боль жалила, как клеймо, как будто с меня заживо сдирали кожу, свежевали, пока сердце продолжало биться.

Я лежала на расколовшихся камнях. Тяжело дышала. Поднялась и потянулась: от задних лап к позвоночнику и дальше к когтям на передних лапах, клыкам — одно длинное, легкое движение. Плавно спрыгнула на землю, изогнув дугой спину. Съела много сырого, холодного мяса. Холодного и мертвого, но полного жизни. Насытившись, полакала воды из фонтана с вампиром.

Она попросила: «Давай превратимся обратно, пожалуйста?» Обратилась с подобающим почтением, снова хочет занять положение альфа. Я опустилась животом на землю и позволила ей вернуться.

Кровь больше не текла, все видимые глазу последствия борьбы исчезли. Я принялась избавляться от улик.

На случай, если правоохранительные органы захотят обвинить меня в смерти Антуана. На случай, если в коридоре дома Лео были установлены камеры наблюдения, которых я не заметила.

Садовым шлангом я смыла кровь с мотоцикла и травы в саду, шваброй стерла грязь и кровь с крыльца и пола в доме. Отнесла одежду в душ. Встала под струю воды. Постирала и прополоскала одежду — в надежде, что омерзительная вонь пожирателя печени исчезнет. Кожаную куртку можно было смело выбрасывать: разодрана на плече, в том месте, где пожиратель печени вгрызался в него зубами. Шелковая футболка тоже приказала долго жить, но джинсы и сапоги еще можно спасти. Если, конечно, удастся вывести со штанов закаменевшую грязь. Когда я вернусь домой, они явно будут стоять столбом. А ботинки завтра утром отдам в ремонт. Для этого, правда, надо протянуть остаток ночи и не распрощаться с жизнью. Я вымылась несколько раз подряд с мылом и шампунем, ополаскиваясь и намыливаясь снова, пока не избавилась от вони.

Вытерлась пушистым полотенцем, развесила одежду и оставила ее стекать. Большая часть моего гардероба находилась здесь же. Зазвонил телефон. Посмотрела на номер и ответила, продолжая одеваться:

— Я жива.

— Могла бы и позвонить, — сказала Молли обиженно. По голосу я поняла, что она чем-то расстроена и плачет. — Позвони, когда сможешь. — Она положила трубку.

Я собрала вещи, прекрасно понимая, как много мне еще предстоит сделать, прежде чем я окажусь в безопасности. Если не получится выполнить все вовремя, до того как Лео пронюхает, что случилось, и примчится сюда разъяренный, надо будет бежать. Я съела миску овсянки, прикончив большую коробку и остатки сахара и молока. Дрожать я перестала, но по-прежнему чувствовала странную слабость внутри. Возможно, это и было горе. Я затолкала его поглубже и заперла. Если выживу, обязательно найду время разобраться с переполнявшими меня эмоциями.

Как только смогла взять себя в руки, набрала Громилу.

— Где ты, Йеллоурок? — спросил он вместо приветствия.

— Дома. Ты у Лео?

— Да. На лестнице на второй этаж, стою в луже из гнилья и грязи. Почему Антуан мертв? А женщина? Ты убила их? А это еще что такое?

— Это и убило Антуана, а я убила чудовище. Там все, что осталось от выродка. И, Гро... Джордж, — поправилась я. После некоторых колебаний продолжила, выбрав интонацию помягче: — Взгляни на другую половину. Упырь маскировался под Иммануэля. Я почти уверена, он... прикончил сына Лео и занял его место.

Громила тяжело задышал, начал было говорить, но сразу замолк. Сделал вдох, переваривая услышанное. Я не произнесла ни слова, давая ему возможность все обдумать. Спустя некоторое время, которое, казалось, длилось вечность, он спросил:

— А где тело? Отлично. Прямо в яблочко.

— Думаю... — Ну что, рассказать ему про скинуокеров? Или все-таки нет? Наверное, не стоит, учитывая, что об их существовании никто, кроме нас с мертвым чудовищем, не догадывался. — ...Он сожрал его. Так же как тела других жертв. Это был не Иммануэль.