Макс Фрай - Одна и та же книга [сборник]

Толком не распроснувшись, выскочить из дома, выпущенной наудачу стрелой мчаться неведомо куда, утратив спросонок давешние четкие представления о цели, бескорыстно наслаждаясь полетом, с по-утреннему хмурым лицом, но захлебываясь внутренним смехом, как ледяной газировкой, утирать рукавом мокрый лоб, радоваться телефонному трезвону, как колокольному, – изредка нужно начинать день именно так. Лететь, почти не касаясь земли, ехать по внезапно опустевшему городу, ни единой автомобильной пробки не встретив на своем пути, или просто бежать и прибежать наконец куда-нибудь, не приходя в сознание уладить все свои дурацкие дела на тысячу лет вперед, пулей обратно, на улицу, рухнуть на согретую солнцем лавку, перевести дух, обнаружить, что где-то неподалеку нынче косили траву и запах ее ластится к ноздрям, просится внутрь – грех не впустить такого гостя. День только начинается, а у нас уже все получилось, черт его знает, как и почему, и – ура!

Это был три тысячи семьсот сорок восьмой способ приманить удачу. Спасибо за внимание.

В старом, хорошем анекдоте ребе находит кошелек в субботу, когда работать, в том числе и поднимать лежащие на земле вещи, ему никак нельзя. Тогда он возносит молитву, и случается чудо: вокруг суббота, сверху и снизу тоже суббота, а на малюсеньком пятачке, где находятся ребе и кошелек, – четверг. И – voila.

На первый взгляд, это история о плутовстве, о сокрушительной победе человеческого разума над запретами и ограничениями, о вековечной мечте человечества торговаться (и сторговаться) с Богом, а если очень повезет, то и надуть Его, а что ж.

Но это только на первый, очень поверхностный, взгляд.

На самом деле это, конечно, история о правилах, исключениях из правил и сокрушительной силе человеческого духа, которая – не только единственный ключ, инструмент и метод для всякого желающего стать этим самым исключением, но и конечная, вернее, подлинная, хоть и редко осознанная цель такого финта ушами. Извечная мечта человека летать, как птица, – не столько мечта о самом процессе полета, который почти для всякой птицы дело повседневное, обыденное и совершенно лишенное романтики. Тут важно совсем другое: полет бескрылого существа – апофеоз победы над непобедимым Правилом, исключений из которого вроде бы быть не может. Всем четвергам четверг посреди всеобщей принудительной субботы.

Я все это к чему? Да черт его знает. Просто сегодня четверг. Дело за кошельком; впрочем, есть в мире вещи поважнее, чем кошелек, но это, конечно, дело вкуса. Сегодня четверг, повторяю. Четверг.

Май, помимо всего, еще и бесконечный праздник для обоняния; в этом смысле разве что сентябрь может с ним сравниться, да и то не во всяком городе. Запах цветущих вишен смешивается с запахом дыма, который неведомо откуда, но непременно появляется по весне. Камни, отвыкшие за зиму от тепла, вдруг вспоминают, каково это – нагреться на солнце, – и пахнут с перепугу вовсю, этакие свежие неорганические цветы. Ветер с реки ничем не хуже ветра с моря, в мае по крайней мере. И если уж зашла речь о воде, божественно благоухает мокрый асфальт, политый в первый жаркий день из шланга. Рассказывать о том, как пахнет после настоящего дождя, даже пытаться не стану, это из тех чувственных переживаний, для описания которых нет слов в языках человеческих, а для языков нечеловеческих нет подходящей раскладки клавиатуры у меня.

И еще, и еще. В мае люди распахивают окна. Всякий прохожий имеет нефиговый шанс внезапно обнаружить, что из распахнутых окон пахнет чужой жизнью, неподдельной, без вранья – жареным луком, кремом для обуви, трубочным табаком, яблочным компотом, пригоревшим маслом и свежеструганым деревом. Вдыхать эти ароматы – далеко не всегда наслаждение, зато всегда приключение. Для носа, и не только, если повезет.

Полнолуние сегодня, полнолуние. Хороший ежемесячный повод выйти из берегов, каждому – из своих. Потому что всякий человек – океан, и глупо всю жизнь искренне считать себя лужей, пусть даже самой глубокой и непросыхающей в микрорайоне.

Вот так.

Жители Северного полушария наконец-то перестали жаловаться на холод. Скоро, того гляди, начнут жаловаться на жару; из года в год – так.

Все разумные люди при этом в общем понимают, что нет занятия более пустого и безрассудного, чем досадовать на погоду. Она – просто есть, дана нам в ощущениях, это одно из непременных условий задачи, которую мы решаем всю жизнь (ответ, в сущности, известен, никто не запрещает заглянуть на последнюю страницу учебника, но это не освобождает от необходимости продумать и тщательно прописать решение, которое, как известно, каждому – свое).