Вера Головачёва - Кровавая книга

Нервы немного успокоились. Дрожь уже не сотрясала девочку. Навалилась апатия. Было уже все равно, лишь бы быстрее кончилось.

В семь часов Настя услышала, как встала мама. От одной мысли о ней на душе стало тепло, но тоскливо. Девочка встала и пошла на кухню.

Зоя Петровна, увидев дочь, мягко опустилась на стул.

– Что с тобой, доченька? Случилось что?

– Нет. Просто сплю плохо, – ответила Настя и села рядом. – Сны плохие замучали.

– Ты меня пугаешь, – взволнованно смотрела мама. – Два дня назад все было хорошо, а теперь. Темные круги под глазами, и вид такой, что... Может, тебе к врачу обратиться, – предложила она.

– К какому?

– Не знаю. К психологу или еще к кому. У меня знакомая есть, она как раз психолог в школе правда, но думаю посоветовать сможет что-нибудь. Психиаторы разные там. Лекарство выпишут, ну не знаю.

– Можно, – без особой радости и энтузиазма кивнула Настя. – Попробовать можно, вдруг поможет.

– Конечно, а то совсем лица на тебе нет. Мне сегодня на работу, ты чем заниматься будешь? – спросила мама.

– Дома посижу, идти никуда не хочется да и некуда.

– Правильно. Отдохни, выспись как следует, – посоветовала мама.

При этих словах Настю передернуло. Нет, спать она точно не будет. Вот если только почитать, телевизор посмотреть.

– Посмотрим, – тем не менее сказала она.

Зоя Петровна силой заставила дочь поесть и только потом, успокоившись немного, пошла на работу.

Настя осталась одна. Первым делом ей захотелось посмотреть красную книгу. Просто так. Быть может даже не читать. Хотя, почитать надо. Интересно, чем там любовь вампира к девушке заканчивается.

Девочка подумала – хорошо все-таки, что все эти истории выдуманные. Ведь невозможно жить в мире, где царит волшебство, где нельзя все разумно объяснить, где с тобой может случиться такое, о чем и подумать страшно.

Сейчас, когда солнечный свет заливал пространство небольшой кухни, Настя снова начинала верить в то, что у нее просто разыгралось воображение. Наверное, консультация психотерапевта на самом деле не помешает. А вдруг такое раньше с кем-нибудь было. Вдруг в книгах уже описано. Это ведь и болезнь может быть. Точно. Девочка ужаснулась, а вдруг у нее психическая болезнь.

С другой стороны, это даже хорошо. Значит, все происходящее – больное воображение и только. Лекарство выпишут и пройдет.

Книга снова замаячила перед глазами. Настя встала и пошла в комнату. Там она взяла ее, подержала немного в руках, потом села и стала читать с того места, где остановилась в последний раз. История продолжалась. Та девушка еще не стала вампиршей сама, а любовь расцветала пышным цветом.

Думая о сюжете, девочка начала улыбаться. Потом сама поймала себя на этом.

«Странно. Столько всего творится, а я сижу и улыбаюсь, – забеспокоилась Настя. – Все романтично, спору нет, но мне бы о себе подумать».

Но размышлять о себе совершенно не хотелось. Вмиг исчезли куда-то кошмары, а осталось только романтическое чувство, которое известно всем девочкам ее возраста. Его ни с чем нельзя сравнить. И чувство это может затмить собой все, даже жизнь. Ведь девушка в книге понимает, что с ее возлюбленным не так все просто, возможно она уже догадалась о его сущности, но разве это может заставить ее отступить от своей любви, отказаться от нее. Нет. Чувства поднимались в груди девочки, казалось, она даже легче и воздушнее от этого становилась. Еще минута, и она взлетит на крыльях. Настя на самом деле почувствовала головокружение. Оно началось внезапно и почти захватило ее, в голове загудело, но девочка смогла тряхнуть головой, словно сбрасывая с себя наваждение и придти в себя.

В комнате тихо. Никого нет. Настя обрадовалась, что у нее получилось никуда не провалиться. Возможно, это можно как-то контролировать? Вот было бы здорово.

«И правда, – прозвучал в голове голос от имени девочки, но слегка измененный. – Если вдруг сейчас сны мои пусть щекочущие нервы, но таинственные прекратятся, мне даже будет жаль. Я буду скучать по ним...»

Настя сидела с таким резким, пугающим блеском в глазах, что испугала бы любого кто знал ее и даже человека, впервые ее увидевшего. Она сама, наверное, пришла бы в ужас – настолько незнакомыми и чужими стали черты. Но смотреть она никуда не могла, да и ничего перед собой не видела. Просидела Настя в таком состоянии около сорока минут. Это могло продолжаться и больше, но тут раздалось пение дверного звонка.

Девочка встрепенулась вся и съежилась. Ее лицо моментально приняло свое обычное выражение, немного испуганное последнее время, руки выронили закрытую книгу и стали шарить вокруг себя. Звонок повторился.