Дин Кунц - Мертвый и живой

Миновала половина безветренной ночи, когда пришедший с Залива дождь обрушился на берег и дамбы. Табуны фантомных лошадей галопом помчались по крышам из рубероида, дранки, жести, черепицы, шифера, потоки воды забурлили в ливневых канавах.

Обычно в этом ночном городе рестораны и джаз-клубы работали до завтрака, но тут Новый Орлеан изменил самому себе. Лишь редкие автомобили проезжали по улицам. Многие рестораны закрылись задолго до рассвета. Из-за недостатка посетителей их примеру последовали и некоторые клубы.

Ураган пересекал Залив, правда, южнее Луизианы. В настоящий момент Национальная служба погоды предрекала его выход на побережье в районе Браунсвилла, штат Техас, но траектория движения урагана могла измениться. На собственном горьком опыте Новый Орлеан научился уважать мощь природы.

Девкалион вышел из кинотеатра «Люкс», не воспользовавшись дверью, и разом перенесся в другую часть города, под сень раскидистых дубов, мощные стволы которых покрывал мох.

В свете уличных фонарей каскады дождя поблескивали, как черненое серебро. Но под дубами, в чернильной тьме, казалось, что это вовсе и не дождь, а продукт той самой тьмы, выделяемый ночью пот.

Хотя сложная татуировка не позволяла любопытным рассмотреть, сколь сильно изуродована половина лица Девкалиона, он предпочитал появляться в публичных местах между сумерками и зарей. Часы, когда с неба не светило солнце, обеспечивали дополнительный слой маскировки.

Разумеется, скрыть его внушительные габариты и невероятную силу не представлялось возможным. Выдержав более двухсот лет, тело Девкалиона являло собой гору крепких костей и мощных мышц. Время не властвовало над его силой.

Шагая по тротуару, он проходил участки, где свет фонарей просачивался сквозь листву, напоминая факелы, с которыми толпа гнала Девкалиона сквозь холодную, но сухую ночь во времена, предшествующие изобретению электричества.

На другой стороне улицы, занимая полквартала, в тени дубов расположилось здание «Рук милосердия». Когда-то там была католическая больница.

Высокий металлический забор огораживал территорию бывшей больницы. Заостренные штыри указывали, что нынче здесь не найти милосердия, которое ранее предлагалось страждущим.

Над главным входом стояла статуя Девы Марии. Фонарь, который освещал статую, давно демонтировали, и фигура в широких одеждах могла быть и Смертью, и кем угодно.

Несколькими часами ранее Девкалион узнал, что именно в этом здании находится лаборатория его создателя, Виктора Гелиоса, настоящая фамилия которого – Франкенштейн – стала легендой. Здесь проектировались, создавались и программировались представители Новой расы.

Охранная система держала под контролем каждую дверь. Замки не сдались бы без боя.

Но благодаря дарам, которыми наделил его удар молнии, ожививший Девкалиона в первой и куда более примитивной лаборатории, ему не требовалась дверь, чтобы войти. Соответственно, и замки не могли его остановить. Интуитивно он понимал квантовую природу мира, включая самый глубинный, структурный слой, на котором весь мир сходился в одной точке.

Задумав войти в нынешнее логово своего создателя, Девкалион не испытывал страха. Если какая эмоция и переполняла его, так это ярость. Но за долгие десятилетия он научился ее контролировать, и ей уже не удавалось, как раньше, легко подвигнуть его на насилие.

Он вышел из дождя в главную лабораторию «Рук милосердия», мокрый – начиная шаг, сухой – его заканчивая.

Огромная лаборатория Виктора тянула на техническое чудо. В ней преобладали нержавеющая сталь и белая керамика. Сверкающие загадочные установки не стояли вдоль стен, а, казалось, выступали из них. Другие свешивались с потолка, третьи – вырастали из пола.

Воздух был насыщен мерным гудением, урчанием, легкими пощелкиваниями. Никого живого Девкалион не увидел.

Синие, розовые, зеленые газы наполняли стеклянные сферы. По витым прозрачным трубам текли лавандовые, голубые, оранжевые жидкости.