Андрей Сенников - Девять

Скороспелая командировка в Сочмарово, в местное отделение НИИ Угля и углехимии Сибирского отделения РАН казалась теперь нелепой и даже обидной. Круглов работал инженером в Отделе подготовки и проведения ремонтов на городской электростанции. Ещё накануне утром, вычерчивая графики ремонта котлов и турбин на следующий год, он и знать не знал, что двумя неделями ранее некто, озабоченный экологическими катастрофами во всём мире, накатал два письма — в прокуратуру и администрацию области, — о том, что золоотвал станции — источник мощного радиоактивного заражения. Угроза всему и вся. Чиновники и прокурор отреагировали молниеносно, озадачив управляющую компанию энергосистемы доказать обратное в кратчайшие сроки. Дальше «говна» потекли куда им и положено течь — вниз, на станцию.

Директор дал команду и определил источник финансирования.

Связались с НИИ угля, заключили договор на анализ. В десяти точках золоотвала станции отобрали пробы по два с половиной килограмма. Всего двадцать пять. И тут дело застопорилось на том, кто повезёт увесистую сумку в Сочмарово. В ПТО станции мужиков работало трое, включая начальника. Из них на рабочем месте был только начальник, Репейников. Один его инженер был в отпуске, другой — на больничном. Остальные сотрудники его епархии были женщинами. Что тут станешь делать? Недолго думая, Репейников позвонил начальнику Круглова, с которым они частенько хаживали в станционную баню и пили водку.

Так нежданно-негаданно к вечеру того же дня Круглов пёр через проходную двадцать пять килограмм золы, радиации в которой было едва ли больше, чем в той, которую каждый день любой житель частного дома вытаскивает из домашней печи. В кармане лежало командировочное удостоверение, железнодорожный билет в общий вагон (извини, других уже просто не было) и двадцать пять тысяч подотчёта (с жильём определишься сам, институтские помогут если что, назад поедешь — хоть СВ покупай… с девками, только результаты вези побыстрее).

Собирался бестолково и зло. Жена ворчала и, как чёрта к ночи, поминала на разные лады объёмистую сумку в прихожей, пока Круглов не выставил пробы на балкон, кляня всех и вся: мудаков, которым нечем заняться, кроме как строчить глупые кляузы; «белых воротничков» из исполнительного аппарата, которые могли бы и сами оттащить пробы в Сочмарово; своего начальника, Репейникова и репейниковских баб.

Штука в том, что зола действительно «фонит». Как и уголь, впрочем. Только началось это не вчера, а правила технической эксплуатации вкупе с предписаниями энергонадзора, обязывают электростанции регулярно отбирать пробы с золоотвалов и проверять их на соответствие экологическим требованиям и нормативам. Рутина, словом, и никаких ЧП.

В прокуренном и промёрзшем тамбуре он смолил какую-то по счёту сигарету, уныло разглядывая своё отражение в грязном стекле, и обречённо размышлял, что искать здравый смысл в ветре не нужно. Здравый смысл в том, чтобы против ветра не ссать.

Мысль успокоения не несла, а вот здравый смысл открытым текстом подсказывал, что никакие «институтские» ему помогать не станут. Сегодня во всяком случае. Поезд прибывал в Сочмарово в половине десятого вечера. Встречать его, разумеется, никто не будет — не та фигура, а для НИИ так просто курьер, рядовой представитель заказчика с пробами и оригиналами оплаченных счетов.

По той же причине никто не озаботился подыскать командированному жильё заранее. Сам же Круглов, расслабленный внушительной суммой командировочных, подумал о гостинице лишь мимолётно, решив, что никакой проблемы в жилье не станет.

Рыхлая как квашня тётка в справочной вокзала выдала ему пять телефонных номеров. В двух гостиницах ценник был такой, что Круглову не осталось бы денег на обратный билет даже в тамбуре. Ещё в двух — мест не было. Пятый номер не отвечал.

Круглов приуныл. Города он не знал. Перспектива ночёвки в зале ожидания вырисовывалась совершенно отчётливо. Он перекусил в вокзальном кафе и выпил бутылку пива. Потянуло в сон. Чёрт!

Тут его и настиг бдительный полицейский. Холодный взгляд стража порядка говорил: «Терроризм — угроза обществу». И непременно упирался в сумку с треклятой золой.

Этого ещё не хватало!

— Командированный, значит, — пробормотал полицейский, перебирая документы пальцами с обломанными ногтями. — А чего, говоришь, в сумке?

— Зола, — ответил Круглов.

— Зола, — повторил полицейский. Глаза у него были жёлтые. Тигриные и сонные, как у обожравшегося хищника, ноздреватые щёки и нос опытного пьяницы. Дюралевые лычки на погонах форменной тужурки проницательно поблёскивали. Кокарда на фуражке мерцала, как третий глаз Шивы. — Зола. Ну, покажи…