Андрей Сенников - Девять

— Да ну, — сомневается вихрастый паренек, крепко сбитый, упругий, как молодой груздок, — Какие у военных тайны? Все вероятные противники теперь в друзьях числятся. К тому же будь там «объект», была бы и инфраструктура — дороги, техника, люди, «запретки», — всё в карман не спрячешь…

— Слишком смелое и категоричное обобщение, юноша, — замечает Доцент, — Будущему историку — не к лицу. Тем более, что вы еще не дослушали…

Парнишка смущается, а девчонки хихикают.

— Так вот, — продолжает Доцент. — Неделю я провел в областном архиве. Кипы документов скапливались на столе: подшивки газет, отчеты геологических и картографических экспедиций, мемуары краеведов и еще много чего. И знаете, что?

Он делает эффектную паузу, якобы для того, чтобы поправить поленья в костре…

— Ну, не томите, Сергей Павлович!

Вызывающе красивая девушка, загорелая, так как чаще других появлялась на раскопе в открытом купальнике, вскидывает руку. Даже сейчас, когда вечера и ночи становились по-осеннему прохладными, она в шортах и майке, стройные ноги вытянулись к костру, кожа на бедрах отливает медью.

Доцент кивает, довольно жмурясь.

— Во-первых, карты области, составленные по отчетам трех картографических экспедиций 1926, 1954 и 1978 годов имели разночтения именно по этому району, — говорит он, палец проводит по карте маленькую окружность и замирает, приглашая студентов полюбоваться зеленой кляксой в начале коричневатых отростков Янецкого Алатау.

Заинтригованный рассказом, Леха тоже заглядывает в карту вместе со всеми: загадочный участок ничем особенным не выделяется среди безбрежного моря такой же зелени и охры, только почти под пальцем Доцента, у края обломанного ногтя, взгляд цепляется за крохотную точку с подписью «Каранаково».

— Правильнее сказать, — продолжает Доцент, — что относительного этого участка, карты были совершенно разные…

Студенты обращаются в слух. Лёха невольно вытягивает шею.

— На карте тридцать второго года выпуска, отпечатанной в типографии Сочмарово, под эгидой Института геодезии и картографии, здесь было отмечено множество мелких озер. На карте пятьдесят шестого, выпущенной уже в Москве, обозначена ровная, как стол возвышенность, изменяющая очертания Загряжного хребта, а в восьмидесятом вышла вот эта самая карта, которую вы видите: довольно сложный рельеф и впадина, чуть ниже уровня Западно-Сибирской низменности…

— Но это же… невозможно! — восклицает Оксана.

— Я тоже решил, что подобные несоответствия отнюдь не есть ошибка картографов. Это не бирюльки. Начальник экспедиции двадцать шестого года, Краско Андрей Еремеевич, из «бывших», военспец и выпускник Академии Генштаба царской России! Мало того, что среди слушателей этой конторы неучей не было, учитывая его происхождение, он просто не имел права ошибаться. Могли и шлепнуть под горячую руку. Время было непростое… Так что, переворошив кипу разномасштабных карт еще один раз, я вновь подумал, что поддерживать такую неразбериху в отображении рельефа на протяжении нескольких десятков лет и в таких масштабах (представляете сколько карт было выпущено за это время?!!) по силе только централизованным структурам государственного уровня: военным, КГБ, и так далее. Даже в наши расхлябанные времена, только инерция столь тщательно отработанного механизма сокрытия истины, не позволила бы за здорово живёшь разобраться в причинах. Я же на собственном опыте убедился в противодействии… э-э-э научной любознательности.

— Но может быть, одна, правильная карта, все-таки есть? — предполагает Пустырникова. — Кто-то же наверняка там побывал… в этой долине…

— Да, конечно. Но уверен, этому кому-то было не до топографии, — отвечает Доцент. — Есть ведь еще и «во-вторых»…

Кто-то из студентов подбрасывает несколько заготовленных поленьев в костер, который выбрасывает сноп искр. Остальные не двигаются. У Лёхи от долгого сидения на корточках затекают ноги, но он это едва замечает.

— Столь обескураживающие результаты поисков заставили меня призадуматься, — продолжает Доцент, отхлебнув из мятой железной кружки остывшего, черного как деготь чая. — Делать запросы в центральные архивы по материалам экспедиции Краско я не мог, но был уверен — искать нужно именно здесь — последующие экспедиции, скорее всего никогда не посещали этот район. Поразмыслив, я занялся поисками каких-либо документов относящихся к снабжению экспедиции Краско: продовольствие, амуниция, приборы, оружие и боеприпасы… И, представьте себе, нашел! Каким образом пачка ведомостей хозяйственного аппарата областного ГПУ, осела в сочмаровском обкоме партии, мне не понятно, но к дрянным лиловым копиям ведомостей на получение соответствующих припасов были подшиты собственноручные! отчеты Краско! Я не верил своим глазам! Редкая удача! У меня тряслись руки, когда я начал разбирать документы…