Килан Берк - Клан

– Я спрашиваю: какие-то проблемы?

Луиза бросила взгляд направо и увидела лицо Робби Уэя, управляющего. Он был младше ее, по меньшей мере, на десять лет и словно обречен злоупотреблять властью, чтобы компенсировать за отсутствие красоты, харизмы и силы. Кожа у него была бледная и мягкая, с мешками у тускло-серых глаз и усеянная пылающими прыщами на подбородке и носу. Теперь эти глаза прищурились, взгляд застыл на Луизе.

– Ничего такого.

– Что?

– Я сказала – ничего такого.

Робби перевел внимание на мужчин за столом. Все, кроме Тая, вернулись к еде. Управляющий понаблюдал за ними, затем обратился к толстяку.

– Все в порядке, сэр?

Луиза почувствовала, как внутри все сжалось.

Тай, вооружившись самой обворожительной улыбкой, кивнул и поднял поникший чизбургер, истекающий жиром.

– Еще бы, – сказал он, светясь улыбкой. – Мы только просили мисс Долтри принести соус «А1». Кажется, она меня не расслышала. Сам виноват, нельзя говорить с набитым ртом, – он усмехнулся, Робби улыбнулся. Никто не стал заострять внимание на том, что бургер остался нетронутым, а во рту Тая не было еды.

– Я сам этим немедленно займусь, – сказал Робби и отвернулся, сжав тонкими пальцами руку Луизы и уводя ее от столика к стойке. – Что происходит?

– Ничего, – ответила она угрюмо.

– Не похоже, – дойдя до стойки, он достал бутылку «А1» из-за кассы, потом пристально посмотрел ей прямо в глаза.

– Это не должно повториться.

– Понимаю.

– Нет… по-моему, не понимаешь. У нас не забегаловка, где можно осаживать клиентов за то, что они пристают, или бросаться на них за то, что они пялятся на твои сиськи. Это ресторан, Луиза. Здесь едят люди. И дети, и старики. Последнее, что нам нужно, – оказаться в газетах из-за того, что официантка напала на завсегдатая. Если ты не заметила, они и так не ходят к нам толпами.

Луиза почувствовала себя ребенком, но не могла набраться смелости поднять голову и ответить на взгляд управляющего, предпочитая смотреть в пол, на все еще влажные отпечатки ботинок того, кто вошел с улицы последним.

– Проблема в том, – продолжал Робби, – что половина мужиков приходят как раз ради того, чтобы поглядеть на тебя. Все знают, что еда у нас – дерьмо, а «Пицца Элмо» всего в паре кварталов. Но ты видела их официанток? – он передернулся. – Их закос под итальянцев был бы успешным, если бы все их предки не были родом из Монреаля.

Тут она улыбнулась и кивнула. Робби воспринял это как обнадеживающий знак.

– Ты красивая женщина, Луиза. К тебе неизбежно будут лезть, так что научись пропускать все мимо ушей. Только так ты продержишься в нашем бизнесе.

Луиза вздохнула и ответила понимающей улыбкой, которой он явно ждал. К сожалению, Робби был очередным мужчиной, слепым к чужим мечтам. Он полагал, что любой его подопечный, как он сам, грезит о том, чтобы однажды открыть собственный ресторан. Когда-то на ухабистой дорожке жизни стоящий перед ней молодой человек взвесил свои возможности и пришел к выводу, что для него открыт один маршрут. И бросился по нему, зафиксировавшись на том единственном, что позволит сохранить гордость, и продолжал с таким пылом, что эта мысль промыла ему мозг, поглотила его, и теперь все вне проторенной дорожки казалось непостижимым, а то и угрожающим, потому что являло собой очередную грань жизни, которую он не испробует. Луиза представляла, что в его квартире темно, сыро и пусто, а сам Робби торчит в ванной, по-прежнему в форменной белой рубашке, красном галстуке и черных брюках с четкими стрелками, репетируя множество властных выражений и строгих речей, чтобы преуспеть в работе.

Это обобщение характера обесценило слова Робби в мыслях Луизы. Все, что он говорил, было банальщиной из «Управления ресторанами для чайников» или других учебников, в которых пишут о том, что ты и так знаешь, но должен увидеть черным по белому.

– Спасибо, – сказала она и тяжело выдохнула.

– Не за что, – ответил Робби, очевидно, довольный собой. – Теперь отнеси бутылку за столик этого господина. – Он сунул «А1» ей в руку, но не отвел взгляда.

– Ладно, – она начала оборачиваться, потом остановилась и снова обратилась к его ожидающему лицу: – Можно потом взять пятиминутный перерыв?

Робби нахмурился, поправил рубашку и взглянул на часы, затем вздохнул.

– Пять минут. Но у черного входа. Не надо, чтобы каждый раз, как кто-то входит, все дышали сигаретным дымом.

Луиза кивнула и ушла. Когда она оказалась у столика Тая, здоровяк поднял глаза – с набитым чизбургером ртом и каплей сыра на нижней губе.