Вэс Кравен: Кошмар на улице Вязов

— О Господи! — пробормотала она. Каждое окно было закрыто фигурной решеткой, глубоко утопленной в рамы.

Нэнси вошла в дом.

— Мама, — крикнула она, — что это за решетки?

Мадж была в спальне и стояла, опершись о спинку кровати. В ее руке блестела бутылка джина.

— О мама… — в отчаянии сказала Нэнси. Она потянулась за бутылкой, но Мадж отдернула ее. — Что за решетки?

— Защита.

Нэнси села на кровать:

— Мама, расскажи мне, что ты знаешь о Фреде Крюгере.

— Умер и исчез, — сказала Мадж.

— Я хочу знать, как и где. Если ты мне не скажешь, я позвоню папе.

— Забудь Фреда Крюгера.

— Я хочу знать, — настаивала Нэнси. — Он для меня не умер — он преследует меня! Если я усну, он меня убьет! Я знаю!

Мадж посмотрела на нее, затем криво усмехнулась:

— Отлично. Ты хочешь знать, кем был Фред Крюгер? Он был подлым убийцей по меньшей мере двадцати детей нашего квартала, детей, которых мы знали. Мы сходили с ума, не зная о преступнике, но нам стало еще хуже, когда узнали!

Мадж с содроганием встала.

— Адвокаты заработали кучу денег, и судьи прославились, — продолжала она, — но кто-то забыл подписать ордер на арест, и Фред Крюгер остался на свободе. Это все.

— Так он жив?

Мадж мрачно усмехнулась:

— Его нужно было остановить. Этому изуверу нельзя было позволить больше убивать детей. Но его не тронуло правосудие.

Нэнси задрожала в страхе.

— Нужны были частные граждане для того, чтобы справедливость восторжествовала, — объяснила Мадж.

— Что вы сделали, мама? — спросила Нэнси,

Мадж нащупала бутылку с джином:

— Мы выследили его. Отыскали в старой котельной. Он был пьян и спал в своем обычном поношенном красно-черном свитере, с лезвиями рядом…

Нэнси с трудом перевела дыхание:

— Продолжай.

— Мы облили все бензином, оставили дорожку к двери, и тогда — пых! Руки матери поднялись, а глаза расширились от света далекого огня.

Мадж опустила руки: — Казалось, что даже дьявол там не выживет, но Фред вскочил, как дух, весь в огне, размахивая лезвиями-когтями во все стороны и крича… что он отомстит нам, убивая наших детей.

Мадж остановилась, внезапно вздрогнула и долго пила. Она заплакала, посмотрела на Нэнси и покачала головой:

— Там были мужчины. Нэнси, даже твой отец. О да, даже он. Но никто не сделал необходимого — никто не взял револьвер и не пристрелил его по-настоящему. Кроме меня!

Мадж разрубила воздух рукой. Потом остановилась, дрожа, и продолжила хриплым и испуганным голосом:

— Так он умер, Нэн. Он до тебя не доберется. Твоя мама убила его.

Нэнси обняла мать и погладила ее.

— Кто еще там был? — спросила она. — Родители Тины были? А Рода?

Мадж откинулась назад:

— Конечно, и Глена. Все мы. Но это в прошлом, детка. Точно. Всему конец. Мы взяли его ножи.

Мадж повернулась, открыла дверцу старой печи и посмотрела внутрь. Через мгновение она вытащила обернутую в тряпки вещь. Мадж развернула ее и показала длинные ржавые ножи и их похожую на перчатку основу.

Нэнси смотрела на ножи, и ее пробирала дрожь:

— Все эти годы ты держала это здесь? В нашем доме?

— Доказательство, что он без когтей, — сказала Мадж. — А его самого мы схоронили как следует. — Мадж сунула перчатку обратно и закрыла железную дверцу. — Все в порядке, можешь спать. — Мадж пошла к лестнице.

Нэнси вздрогнула и посмотрела на свою руку. Раны опять начали кровоточить. Из-под печи доносились звуки кошмарной котельной.

Этой ночью Нэнси позвала Глена.

— Да? — сказал Глен.

— Привет, — ответила Нэнси.

— Как дела?

Нэнси смотрела сквозь решетку окна. — Отлично. Стой у окна, чтобы я тебя видела.

Глен подвинулся к свету.

— Я слышал, что твоя мама сегодня ходила в магазин охраны. Ты выглядишь, как пленник Зенды. Как долго ты не спала?

— Идет седьмой день, — сказала Нэнси, — но ничего, я проверяла по книге Гиннеса. Рекорд — одиннадцать, и я его побью, если понадобится. Слушай, я… я знаю, кто это.

— Кто?

— Убийца, — сказала Нэнси, — и если он подловит меня, ты будешь следующим.

— Я? — с тревогой спросил Глен. — Зачем кому-то убивать меня?

— Не спрашивай — просто помоги мне схватить его, когда я его вытащу.

— Откуда?

— Из моего сна.

— Как ты собираешься это сделать?

— Как шляпу. Держать его, когда ты меня разбудишь.

— Я? — спросил Глен. — Подожди, но никого нельзя достать из сна!

— Если я не смогу, — сказала Нэнси, — тогда вы все можете успокоиться, потому что я окажусь просто чокнутой.