Брэм Стокер - Змеиный перевал

— Рада сообщить вам, сэр, что ваш возница, Энди Салливан, нынче здесь. Прибыл с коммерческим грузом из Вестпорта в Эоундвуд, а теперь вертается обратно и надеется сыскать новую работу. Думаю, вы неплохо поладите с ним к обоюдному удовольствию.

На теплую речь я ответил торопливо и, как мне самому показалось, не слишком вежливо, поскольку собирался оставаться в этом месте несколько дней и экипаж мне не требовался. Затем я прошел в отведенную мне комнату и запер дверь, бормоча под нос проклятия в адрес чересчур предупредительных хозяев. Я оставался там некоторое время, выжидая, пока Энди отправится в дальнейший путь в поисках клиентов, а затем решился выйти. Однако я плохо знал Энди. В холле я первым делом увидел жизнерадостного возницу, поспешившего приветствовать меня.

— Вот энто да! Рад увидать вас снова, сэр! Буду так уж горд услужить вам снова и домчать в Вестпорт.

Прости, Энди, — начал я, — но на этот раз мне не нужен экипаж. Я задержусь в этих краях на несколько дней.

Тута остаться? Вот здорово! Да энто просто отличная новость! Уверен, кобыле моей нужна передышка, мы с ней умаялись. А как вам надо туда-сюда прокатиться по местным дорогам, так мы всегда к вашим услугам. Можа, на Шлинанаэр вас отвезти? Это кобыле не за труд, расстояние пустяковое.

Мне очень хотелось ответить с достоинством, и я надеялся, что это удастся, если взять более формальный тон.

Видишь ли, Салливан, я не упоминал о желании прокатиться до Шлинанаэр или до иного места по соседству.

Точняк, — уверенно кивнул Энди. — Но я-то помню, вы тогда еще говорили, что хотели взглянуть на блуждающее болото, а мистер Джойс и мисс Нора в беде, можа, вы сумеете их утешить.

Мистер Джойс, мисс Нора — кто это? — я почувствовал, что краснею до корней волос, а голос мой звучит ужасно фальшиво.

Ответом Энди стал самый комический взгляд, который только можно вообразить; в довершение всего он многозначительно подмигнул мне. Я не смог вынести иронии и сказал:

О да, помню! Это ведь тот самый человек, которого мы подвозили к темной горе?

О да, сэр! Он самый и его дочь.

Его дочь! Не помню ее. Конечно, мы ведь только подвезли его на экипаже.

Я снова начал сердиться, у меня созревала внутренняя решимость не иметь никаких дел ни с Энди, ни с кем-то еще из посторонних. Я решил, что главным объектом моего визита в эти края будет блуждающее болото и ничего кроме него. Энди, как и все насмешники, отлично понимал человеческую природу, так что спокойно подвел итог своим наблюдениям и размышлениям:

Точняк, вы мне не доверяете. Я-то слеп, и глух, и нем, вот совсем. Те, кто меня знает, скажут: я не тот человек, чтобы вертаться к молодому джинтману, который приехал глянуть на болото. Разве ж не так поступают все молодые люди? Я вот и сам скока раз без памяти хотел поглядеть на то болото! Нет ничего страньшее! А глядение на болото — ващще самая интереснейшая вещь на свете, о какой я тока слыхал.

Не было смысла спорить с Энди, он знал эти края, местных жителей, так что я вздохнул и признался себе в том, что лучшего проводника и помощника мне здесь не найти. Он может оставаться в Карнаклифе, пока будет мне нужен, а потом отвезет меня в Вестпорт. Но, поскольку я был не вполне честен в декларации своих намерений, я подумал, что не стоит терять времени и предложил отправиться на болото на следующий день, рано утром.

После ужина я закурил сигару, и миссис Китинг, хозяйка отеля, обратилась ко мне с просьбой. Она сказала, что в том же заведении остановился некий джентльмен, который каждый день отправляется к Ноккалтекрору. И поскольку она услышала, что я собираюсь поехать туда следующим утром, она решилась спросить, не буду ли я против предоставить место в экипаже и ем у. Гость как раз в тот день подвернул ногу и ходить ему стало трудно. В сложившейся ситуации я не мог отказать, это было бы крайне неучтиво. Я согласился с подчеркнутой жизнерадостностью, но, оставшись один, выразил свои истинные чувства в беспомощном ворчании: «Почему я должен путешествовать не на съемном личном экипаже, а на какой-то злосчастной карете скорой помощи? Кажется, я так и не смогу приблизиться к Шлинанаэру без какого-нибудь инвалида в компании! С меня хватит! Но, увы, не на этот раз.

Надеюсь, Энди сумеет досадить незваному спутнику своим острым языком. Оно, конечно, хорошо быть добрым самаритянином, но мне надоела эта роскошь, она становится все однообразнее».

Последнее соображение заставило меня ощутить мрачный юмор своего положения. Если бы я не встретил Энди, скорее всего, никогда не узнал бы о существовании Шлинанаэра, не услышал бы легенды о Змеином перевале и таинственной горе — и голос Норы. «Стало быть, — сказал я себе, — эта идеальная фантазия, этот бестелесный женский голос, отныне обретает для меня конкретное имя. И такое прекрасное имя!»