Чарльз Де Линт - Призраки в Сети

У меня падает сердце. Я думал, с Боджо и с Робертом у нас есть хоть какой-то шанс. Роберта мы потеряли…

— Тогда почему же вы сами вызвались нам помочь? — спрашивает Рауль.

— Из-за Холли. — Он опускает голову на минуту, потом снова поднимает на нас взгляд. — Она… она мне очень понравилась, и, наверное, я хотел произвести на нее впечатление. Когда она рассказала мне о ваших трудностях, я пообещал помочь ей. А мужчина не должен отступать от своего слова.

— Ну что ж, — говорит Сюзи. — Если это все, в чем вы хотели признаться, я рада.

Боджо удивленно смотрит на нее:

— Все? Вы что, не поняли? Никто из нас не готов выступить против такого могущественного духа, как дух Вордвуда. А я заставил вас поверить в меня.

Сюзи улыбается:

— Но ведь вы могли, например, сказать нам, что вы с духом заодно и теперь мы все ваши пленники или еще что-нибудь в этом роде. Или что вы нарочно вели нас в неправильном направлении.

— Я бы никогда так не поступил.

— Кроме того, — продолжает Сюзи, — мне даже нравится, что вы все это делаете, потому что запали на Холли, которая, между прочим, и правда очень крутая.

— Не знаю, что это такое, — говорит Боджо, — но со мной раньше так никогда не бывало — это поразило меня в тот самый момент, как я ее увидел. То, что я сделал, — это единственное, что я мог сделать, чтобы в ту же секунду не сжать ее в своих объятиях.

— И правильно сделали, что не сжали, — замечает Сюзи. — Мы любим, чтобы за нами сначала немножко поухаживали.

— Разумеется, — говорит Боджо. — Но все равно очень странно, что все это обрушилось на меня вот так сразу. Не то чтобы мне не приходилось встречать привлекательных женщин. — Он улыбается. — Вот хоть вы, например.

Сюзи смеется, но я вижу, как злится Аарон, и понимаю, что не только Боджо, Рауль и я делаем все то, что мы делаем, из-за любви. И это очень хорошо объясняет изменения, происшедшие с Аароном за последние день-два. Любовь всегда требует от нас перемен — от изменения музыкальных вкусов до изменения всего нашего существа.

— Полегче, ковбой! — говорит Сюзи Боджо. — Не тратьте на меня понапрасну свое обаяние.

Теперь, когда загадка преображения Аарона разгадана — а в версию с глубоким раскаянием и желанием исправить свои ошибки я никогда не верил, — осталось только понять, что здесь делает Сюзи. Ей-то это зачем? Вот и новая головоломка.

— Дождь кончается, — говорит Рауль.

Он прав. Ливень превращается в моросящий дождик. Боджо встает и запихивает пустую бутылку в свою сумку.

— Ну ладно, — говорит он, — пора переходить от слов к делу.

Я тоже поднимаюсь на ноги, не чувствуя себя и наполовину таким бодрым, как жестянщик. Наклонившись, чтобы поднять с земли свой рюкзак, вдруг слышу какой-то громкий гул.

Гром, думаю я. Неудивительно при таком-то дожде. Похоже, сейчас опять польет как из ведра.

Но тут земля начинает содрогаться в ответ на содрогания неба — приходится взмахнуть руками, чтобы сохранить равновесие. Я слышу грохот сдвигающихся скал, и мы все оборачиваемся и смотрим обратно в туннель. Раздается новый раскат грома, и мы снова ощущаем, как дрожит земля. На этот раз, не удержав равновесия, я падаю на одно колено. Слышу, как осыпаются камни в глубине туннеля, потом раздается какой-то треск. Живо представляю себе образовавшуюся трещину, которая ползет к нам.

— Скорее! — кричит Боджо.

Нас не приходится просить дважды. Я снова вскакиваю на ноги, помогаю Аарону подняться. Сюзи хватает мешок, который дала ей Холли, и все мы вылетаем вон из туннеля под дождь, где нас ждут уже Боджо и Рауль. Мы едва успеваем выйти: раздается новый раскат грома, только на этот раз он явно исходит из недр туннеля. Мы бежим к деревьям. Оказавшись наконец под их кронами, я оглядываюсь назад. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как вход в туннель обваливается. Мусор и обломки камня разлетаются по траве там, где мы только что стояли.

Моросящий дождь, намочив наши лица, добирается до одежды. Волосы у меня уже намокли и прилипли к голове. Но мне все не оторвать взгляда от того места, где только что был выход из туннеля. Задержавшись хотя бы на секунду, мы были бы погребены под обломками.

Проходит довольно много времени, прежде чем кто-то решается заговорить.

— Господи, — наконец произносит Рауль, — как это было близко.

Аарон кивает:

— Но мы успели.

И вот тогда-то мы слышим новый раскат грома и трещина, которую я так живо себе представил, действительно ползет змеей и в нескольких шагах от нас изгибается влево. Мы вынуждены схватиться за нижние ветки деревьев и друг за друга, чтобы не упасть. Под нами — бездна, пропасть, которая только что образовалась, которой не было еще секунду назад.