Бентли Литтл - Университет

— Спасибо, — кивнула Мэри-Лу и направилась к двери.

Тут Ян заметил, что все уже разошлись, лишь Профессор сидит на своем месте и не думает вставать.

Эмерсону стало отчего-то не по себе. Он неопределенно улыбнулся в сторону бородача и сделал шажок к двери, обозначив свое намерение уйти.

— Профессор Эмерсон! — фамильярным тоном окликнул его бородач. У него оказался сипловатый низкий голос и акцент человека с Восточного побережья.

— Да, что вы хотите?

Бородач встал, двинулся навстречу и остановился в двух шагах от профессора.

По мере того как Ян вглядывался в мрачное лицо человека напротив, у него вдруг загулял мороз по спине.

— Мне надо поговорить с вами, — сказал угрюмый бородач.

— О чем именно?

— О том зле, которое обитает в нашем университете.

Ян быстро покосился на открытую дверь. В коридоре народу становилось все больше — студенты выходили и из других аудиторий. Однако бородач стоял как раз между ним и дверью. Впрочем, всегда можно крикнуть и позвать на помощь, если этот тип окажется сумасшедшим. Сейчас подобное предположение казалось весьма обоснованным.

— Как вас зовут? — спросил Ян, стараясь не терять голову и не выдать волнение в голосе.

— Гиффорд, — произнес мужчина. — Но это не важно. Времени совсем не остается, и надо действовать предельно быстро.

— Ив чем должны заключаться эти быстрые действия?

Пристально глядя на профессора неморгающими голубыми глазами, Гиффорд ответил:

— Мы должны покончить с университетом, пока университет не покончил с нами.

— Это что — такая манера хохмить? — спросил Ян. Но еще до своего вопроса и до ответа Гиффорда он отлично знал, что это не шутка. Люди, подобные Гиффорду, попросту лишены чувства юмора.

— Я не шучу, — сказал бородач. — Здешнее зло крепнет с каждым днем.

Ян почувствовал мощный выброс адреналина. Футы, Господи! В наше время чокнутые разгуливают повсюду! Никогда не знаешь, когда и где нарвешься! Он ощутил противное покалывание на коже рук. Некстати припомнился рассказ о сумасшедшем студенте, который пытал и изуродовал своего преподавателя за то, что профессор не согласился с какой-то его теорией. Ян глубоко вдохнул. Нет, не надо трусить, следует перейти в наступление и поставить бородача на место.

— Послушайте, — сказал он, — из того, что я читаю лекции о литературе ужасов, вовсе не следует, что я верю во всякую ерунду. "Черные фантазии" — часть литературы, это искусство. А для меня они к тому же и работа. Не надо воображать, что я предаюсь черным фантазиям в повседневной жизни. Я человек не религиозный, в церковь не хожу. Однако и гуляние в полночь по кладбищу не является моим любимым развлечением. Да и спиритические сеансы я не посещаю. В передачу космической энергии и целительную силу волшебных жезлов тоже не верю...

— Я пришел к вам в надежде, что уж вы-то должны меня понять. Здешнее зло...

— Увы, я не понимаю, — перебил его Ян. В голосе Гиффорда звучали странные робкие нотки; пожалуй, в нем слышался даже страх. Мрачный бородач казался не агрессивным, а скорее напуганным. И поэтому Ян перешел в решительное наступление.

— Что-то я не помню фамилии Гиффорд в списке записавшихся на мой семинар. — Тут он попал в самую точку. Ведь бородач во время переклички не отозвался ни на одну из фамилий! Ян это отметил для себя, хотя и не спешил выяснять его личность. — После переклички я спросил: чья фамилия не названа? Вы промолчали. Я спросил: есть те, кто только собирается записаться на мой курс? Вы снова промолчали. Как же мне расценивать ваше присутствие? Вы намерены записаться на мой курс или нет?

— Нет, не намерен. Просто хотел поговорить с вами, сообщить о том, что происходит.

— В таком случае предлагаю вам уйти по-хорошему, пока я не вызвал полицию.

Ян решительно двинулся вперед, обогнул Гиффорда и зашагал к двери.

— Погодите!

В грубом окрике было столько внутренней силы, что Ян невольно остановился и повернулся к бородачу.

На лице Гиффорда, прежде просто мрачном, ничего не выражающем, кроме туповатой угрюмости, сейчас был написан животный ужас. Голубые глаза утратили настороженную пытливость. Это были глаза затравленного, до смерти напуганного человека. Губы в зарослях бороды дрожали, как у ребенка, которому приснился кошмарный сон.

— Я и не надеялся, что вы мне сразу поверите, — сказал Гиффорд. — Но я обязан был попытаться. — Тут он быстро вернулся к столику, за которым сидел во время семинара, схватил свой блокнот и принес профессору. — Вот. Вы просто прочтите. Я больше ни о чем не прошу.