Роберт Стайн - Последний крик

Дайдра втянула голову обратно в вагончик и обернулась к нему.

— Никаких проблем. Просто ребятишки веселятся. Шалят.

— А я подумал… — начал мистер Брэдли. Лицо его покраснело, дыхание выдавало волнение.

— Все в порядке. Правда, пап, — заверила его Дайдра. — Два каких — то парня подшутили над девочкой. Она…

Дайдра замолчала, потому что дверь вагончика в этот момент открылась, и, обернувшись, она увидела Робина, заглядывавшего в дверь.

— Привет. Разве ты сегодня не работаешь? — приветствовала она его.

— Моя смена на Колесе Обозрения начинается через десять минут, — ответил он, глядя на часы. — Я просто зашел узнать, как дела. Сами понимаете. Желаю удачи.

— Спасибо, Роб, — откликнулся мистер Брэдли.

— Все хорошо, — сказала Дайдра. — Мы с папой только что говорили о парке. Мы собираемся сделать его самым популярным развлекательным заведением в мире!

— Вот как? — Робин вытаращился на них, как — то странно улыбаясь. Впрочем, улыбка тут же исчезла с его лица.

Дайдра заметила, что ее слова удивили Робина, и поняла почему. Несколько дней назад она обещала ему поговорить с отцом и убедить его закрыть Парк Страха. Закрыть, чтобы больше никогда не открывать.

— Нам не нужно, чтобы гибли невинные люди, — сказал тогда Робин.

И Дайдра согласилась с ним, а вот теперь весело хвастается, что парк будет самым прекрасным и процветающим в мире.

Дайдра видела, что Робин смущен.

«Это потому, что он не знает всего, не знает, в какую ужасную беду попадем мы с отцом, если с парком ничего не получится, — и тут же решила: — Я объясню все Робину позже. Он обязательно поймет. Он — самый добрый и самый понимающий парень, которого я когда — либо встречала».

— Ну что ж, удачи! — сказал наконец Робин и поднял руку ко лбу, как бы отдавая Дайдре честь. — Встретимся позже? Моя смена кончается в десять.

— Ладно, увидимся, — согласилась она.

Дверь вагончика закрылась. Дайдра подошла к окну и посмотрела, как Робин пробирается сквозь толпу к Колесу Обозрения.

Громкий крик заставил Дайдру переключить внимание на маленькую рыжеволосую девочку, бегущую поперек аллеи. Она пыталась догнать красный воздушный шарик, за которым тянулась длинная веревочка. Но ветер, подхватив шарик, поднял его еще выше. Девчушка, споткнувшись, вскрикнула и упала на дорожку лицом вниз. Несколько мгновений она продолжала лежать на земле, дергая ножками и ручками. Сердце Дайдры замерло. Но тут к девчушке подбежали родители, поставили ее на ноги, и та, потирая ушибленные коленки, показала пальчиком на улетающий шарик.

Дайдра вздохнула с облегчением.

— Будем надеяться, что ободранные коленки — самое худшее, что может произойти сегодня вечером, — пробормотала она.

— Что? — не расслышал ее отец. Обернувшись к нему, Дайдра увидела, что он сидит за столом, погрузившись в бумаги.

— Ничего — ответила она. — Просто говорю сама с собой.

Зазвонил телефон. Мистер Брэдли потянулся к нему, но Дайдра успела взять трубку:

— Алло?

— Ты не знаешь Робина, — прошептал голос в трубке.

— Простите? — Переспросила Дайдра, отодвинула трубку в сторону и с удивлением уставилась на нее.

— Ты не знаешь правды о Робине, — продолжал шептать голос. — Лучше выяснила бы все о нем прежде, чем будет слишком поздно…

— Кто это? — спросила Дайдра сердито. — Почему продолжаете мне звонить? Зачем это делаете?

Робин пнул банку из-под содовой, и она ударила по ботинку впереди идущего парня. Но тот, казалось, не заметил этого. Наклоняясь вперед под напором встречного ветра, Робин засунул кулаки в карманы джинсов, чтобы удержаться и не отлупить кого — нибудь. Кого угодно.

Он представил себе, как двинул бы кулаком в челюсть Дайдре. Представил ее ужас, когда она шлепнется на землю с изуродованным лицом, а ее зубы рассыплются под ногами.

«Надо держать под контролем свою злость», — предупредил себя Робин.

Однако это было непросто. Он не испытывал такой злости уже много лет.

«Но у меня есть все основания злиться на нее, — сказал он себе. — Она подвела меня. Дайдра — лгунья, предатель!»

Робин так много труда вложил, чтобы убедить ее, что Парк Страха надо закрыть. И она обещала заставить своего отца отказаться от парка.

А теперь — пожалуйста! — хвастается, что Парк Страха будет самым процветающим.

«Сколько же людей мне нужно убить, чтобы убедить ее, что Парк необходимо за — крыть?» — с горечью подумал он.

И тут же ответил на свой вопрос: только одного человека.