Кирилл Алексеев - Пожиратель мух

Поначалу все это казалось Сергею очень красивым, загадочным, а потому приятно волнующим. Но буквально через несколько десятков шагов он вдруг понял, что обычные лесные звуки – пение птиц, шорох ветра в ветвях, стрекот насекомых, начали стихать. Сначала смолкли птицы. Только вдалеке раздавался дробный стук дятла, но и он через какое-то время оборвался.

По мере приближения к тому месту, где по расчетам Сергея должно было находиться кладбище, в лесу становилось все тише и темнее, будто они действительно уходили вглубь гигантской пещеры. Даже комары куда-то делись. Тишину нарушали только приглушенные хвоей шаги мальчишек. И шаги эти были уже не столь уверенными, как в начале пути. Звенящая тишина и мрачный зеленоватый сумрак, укутавшие ребят как толстым одеялом, заставляли их сердца биться быстрее. И один и другой были в лесу не первый раз, но такой мертвой тишины им слышать не приходилось. Казалось, лес замер, внимательно следя за непрошенными гостями. И это ощущение, тягостное, давящее, усиливалось с каждым шагом. Мальчишки шли молча, настороженно глядя по сторонам, и каждый про себя уже не раз пожалел, что забрел в этот лес. Выпорхни сейчас из кустов какая-нибудь пичуга, они побежали бы без оглядки.

Но заставила их обратиться в бегство не птица. Сначала до них донесся едва уловимый сладковатый запах гнили. В следующий момент дунул легкий ветерок, и вонь вроде исчезла, но через несколько шагов ударила в нос, уже не оставляя сомнений на свой счет. Мальчики переглянулись, поморщились, но останавливаться не стали, ноги будто сами собой несли их вперед, хотя оба чувствовали, что ничего хорошего их впереди не ожидает. Хорошее просто не может пахнуть так …

Тропинка очередной раз вильнула в сторону, и за поворотом им открылось зрелище, которое, как показалось тогда Сергею, он не забудет никогда.

К стволу дерева была прибита дохлая собака. Обычная дворняга, разве что довольно крупная, размером с немецкую овчарку. Задранные вверх передние лапы были приколочены, задние болтались сантиметрах в двадцати от земли. Под ними темнела лужа запекшейся крови с какими-то крупными сгустками. Это было первое, что бросилось в глаза Сергею. Размеры собаки и огромное количество крови под деревом.

Брюхо у собаки было вспорото от одного бока до другого. Острый нож чуть не рассек позвоночник. Из разреза свисали кишки, облепленные мухами и сосновыми иглами. Пасть была распахнута, между белых клыков свешивался неправдоподобно длинный язык. В ране ползали черви. В шерсти тоже копошилась какая-то гадость.

Но это было еще не самое жуткое. Рядом с потемневшим жгутом кишок из огромной раны торчала голова дохлой черной кошки. Как кенгуренок из сумки матери. Будто кошка проникла подобно паразиту внутрь собаки, а потом захотела выбраться и прогрызла себе выход наружу. Остекленевшие кошачьи глаза уставились прямо на Сергея. На одном из них сидела жирная зеленая муха. Она ползала туда-сюда, из-за чего казалось, что дохлый кот время от времени подмигивает.

Первым не выдержал приятель Сергея. Взвизгнув, он развернулся и понесся по тропинке назад, к болоту. Через мгновение Сергей последовал его примеру. Желание добраться до заброшенного кладбища испарилось без следа.

Бравый вождь краснокожих испугался дохлого пса. Испугался до такой степени, что абсолютно безропотно снес очередную порку и поклялся (совершенно искренне) деду, что и носа его не будет больше в этом лесу. Несколько ночей после этого случая его мучали кошмары, в которых дохлая кошка выбиралась из своего жуткого убежища и пыталась вцепиться когтями ему в лицо.

Но детская память в конце концов выдавила из себя эти воспоминания, и через несколько недель уже казалось, что все произошедшее – было всего лишь сном. А когда закончились каникулы и навалилась школьная жизнь, он перестал вспоминать даже этот сон.

И только через два года, когда на дачу приехали погостить друзья, он вспомнил о заброшенном кладбище. И о той собаке. Он рассказал о своем походе на болото Вите с Андреем, и они подняли его на смех. Для них история была не больше, чем сказочкой, придуманной специально для того, чтобы попугать городских. Здесь, в глухой деревушке, между ними сама собой пролегла эта черта – они были городскими, а Сергей, несмотря на то, что девять месяцев в году жил на соседней с ними улице – деревенским.

Он и сам не знал, хотел ли убедить их в правдивости своего рассказа. Хорошо зная друзей, Сергей понимал, что если они хоть на секунду поверят ему, нового похода за болото не избежать. А оказаться на той тропинке еще раз он не хотел. Но также (а пожалуй, и больше) он не хотел выглядеть в глазах друзей треплом.