Равиль Шагиев - Кутинаида Том 1 Воспламенённые воспоминания

Готический странный настрой всего помещения давал о себе знать. Анна, сама не подозревая, поддавалась чувственным любовным настроениям, вершившим суд над ней и вместе с ней. Повсюду в разные стороны исходили тоненькие нити паутины, а на ней как стражи подстерегающие еду - пауки. Доски пола не такие уж и крепкие, прогнившие и немного мокрые. Оконные рамы и стекла в них сломаны сильно. Но вот что оставалось новым и нетронутым так это - кровать, вернее мягкая пушистая царская закрытая шторами со всех сторон ложа.

Но сейчас внимание Анны ложа не привлекала вообще, ее организм сосредотачивался на следующем гобелене, более мрачном, эротическом и отвратительном, но ей так не казалось. Изображение ее завораживало всей своей потусторонней красотой. Оно меняло восприятие мира как такового что ли. Что ж если это и так, то сейчас самое время для этого.

Тысячи существ похожих на сидящих за столом на прошлом гобелене, куда-то бежали вперед от опасности позади них. Их в свою очередь убивали какие-то, такие же странные существа или чудовища, если можно так выразиться. Весьма изысканно насаживая тех на свое трехзубо-рожковое металлическое длинное оружие. И каждое из чудовищ делало сие действие без каких-либо эмоций. Все чудища были облачены в доспехи из темно-синего металла, элегантные, а порой и откровенно эротические. Где присутствовала эротичность, - в каком-то ином смысле - там под доспехами виднелась порезанная плоть, которая сплеталась с механическими приспособлениями разного рода, от простых проводов до более скрупулезно выверенных технологических изысков непонятной материи. И лица у убийц изображали ненависть, такую тягуче-адскую неприменимую ни для кого-либо из тех, кто убивал просто так. Словом, было видно, что те желали смерти своим жертвам, и наслаждались каждым мгновением порезанной плоти. Лица же их, словно напяленные маски, такие эмоциональные, настоящие, реальные, жизненные, но изображение оказалось нарисовано так, что этот фрагмент не казался уж столь живым. Лица казались неживыми и не мертвыми, все они наполнены лишь бессознательной ложью жизни. Жертвы же бежали прочь от своих убийц, в лицах их был чудовищный панический страх. Многие из тех кто был запечатлен на гобелене были голые, и как следовало ожидать их первыми и протыкали оружием насаживая все глубже и глубже, пока наконец те разрывались надвое, а между этими половинками вытекала во все стороны синяя жидкость, виднелись внутренние органы. В нижнем углу справа, - это была отличительная черта всей картины, действующая на мозги моментально - нарисовали женское опять же нечеловеческое лицо. В ее глазах улавливалось беспокойство. Ее печальный взгляд тронул ее до глубины души.

Анна вспомнила про себя, недавно когда она плакала сидя на диване, а Александр смотря со стороны на втором этаже сочувственно молчал. Это были слезы смерти, возможно, подчас это были слезы отчаяния и гнева, но чаще всего слезы одиночества.

И прямо сейчас в воздухе повис непонятный разуму Анны запах, такой сладостно-щадящий, от благоуханий которого кружилась голова. Запах пропитывался в голое тело, вбирал его соки в себя, и растворялся по воздуху, даря сладостные наслаждения.

Нагая Анна продолжала заворожено смотреть на гобелены, и отмечать какую-то зачарованность и наслаждение в самой себе. "Неужели мне это нравится?!", подумала она, и тут же в мгновение вечности вагина у нее немножко напряглась, появился легкий пот на половых губах. Анна улыбнулась в ответ изображенным - инопланетянам что ли, - на гобелене, и на душе стало как то приятно радостно.

Согласно воспоминаниям Анны комната была просторна, но в видении Оно комната кажется стала еще больше. Продолжая оглядываться, Анна не раз подумала о фантазии Оно. Какая же фантазия фантастическая и неповторимая. Но ее отвлек звук, исходивший из середины комнаты, сию же секунду ее взгляд оказался прикован в то самое место, откуда донесся звук. Похож он был на блаженный стон женщины в пучине наслаждений.

- Не понимаю, что происходит, - промолвила почти жалобно Анна.

- И не надо... - ответил тот, кто находился на ложе. - Просто будь со мной сейчас, и я отведу тебя в мой мир - Эвтильор. - Голос из ложи находился на грани непостижимых человеческих наслаждений своим телом, и с каждой новой секундой это самое наслаждение росло, подходя к пиковой вершине экстаза.

Разумеется, голос был прав. Понимает или нет, сейчас это не имеет никакой разницы. Главное, происходящее сейчас, а остальное потом. В том числе и вопросы, которые Анна непременно успеет произнести своими миленькими губками, прямо сейчас раскаленными перед готовностью поцеловаться. Кстати сейчас она и задаст первый из многочисленных вопросов.