Ольга Грибова - Омут

— Тогда зачем? Зачем ты пришел? — Странно, но этот удивительный вампир начинал мне нравиться. Вдруг стало сложно поверить, что он может быть чем-то опасен для меня.

— Хочу обсудить с тобой один вопрос, — Андрей снова перешел на свойственную ему манеру разговора, как если бы между нами возникла какая-то незримая стена, за которой он полностью скрылся, оставив снаружи лишь пустую оболочку.

— Надеюсь, этот вопрос не касается способов моего убийства? — решив хоть как-то разрядить обстановку, попытался сострить я.

— Нет, — абсолютно серьезным тоном ответил Андрей, и стало понятно, что у него отсутствует еще и чувство юмора (хотя, возможно, причина крылась в том, что я никудышный весельчак). — Я хочу поговорить об Амаранте.

— Это она сказала тебе, где меня найти?

Вампир кивнул, а я снова украдкой покосился на дом, в одной из квартир которого находился брат.

— Мне с трудом удалось выведать у нее адрес, — пояснил вампир. — Другим она ничего не сказала.

— Видимо, она тебе доверяет, — заметил я с плохо скрытой завистью в голосе.

— Так и есть.

— Говори, зачем пришел, — мне стала неприятна эта беседа, и я стремился поскорее свернуть разговор. О том, что ждет по его окончании, не думалось.

— Зачем ты похитил ее? — вместо ответа спросил Андрей.

— Я не обязан изливать тебе душу, — отмахнулся я зло.

— Конечно, нет, — вампир равнодушно пожал плечами, а потом сделал молниеносное движение вперед, сократив расстояние между нами вполовину. — Но я настаиваю.

И, хотя его голос все еще состоял преимущественно из мягких нот, лишенных всякой угрозы, я как-то сразу понял, что лучше ответить.

— Я хотел поговорить с ней, — сглотнув, пояснил я причину своего поступка.

— Ты мог бы сделать это и в клубе, — не унимался Андрей.

— Там она не стала меня слушать. К тому же вы всегда были рядом, и отношения у нас сразу не заладились. — Я автоматически поднял руку к лицу и дотронулся до носа, который в этой истории оказался моим самым уязвимым местом.

— Допустим, я верю тебе, — задумчиво заключил Андрей. — Значит, ты не собирался причинять ей вреда?

— Нет, — заверил я с жаром, — я ограбил банк крови, чтобы кормить ее.

Андрей усмехнулся, правда, одними губами — глаза оставались такими же холодными.

— Она рассказывала.

— Тогда зачем было спрашивать?

Но вампир счел ниже своего достоинства отвечать на этот вопрос.

— Теперь помолчи и послушай, — я, сам не ожидая от себя такого внимания, весь превратился в слух. — С тех пор как Амаранта вернулась, она сама не своя. Она, конечно, молчит, но я вижу, что она не находит себе места. Думаю, причина кроется в тебе, — при этих словах вампир указал на меня рукой, и я напрягся, понимая, насколько важно для меня то, что он говорит. — Я уже неделю наблюдаю за тобой, — у меня мурашки пошли по коже от этого известия, но я продолжал хранить молчание. — Поначалу я никак не мог понять, что она в тебе нашла. Ты ведь даже не совсем человек. Охотник !

Вот оно, опять. Даже в устах Андрея с его невероятно-бесконечным равнодушием ко всему окружающему, это, казалось бы, простое слово было окрашено презрением. Он выплюнул его изо рта, как кусок испорченной пищи.

— Мне жаль, что так вышло, — я развел руками, показывая, что не в силах изменить свою природу.

— Два непримиримых врага. Но, к слову, она всегда была не такой, как все, — то, как он произнес эти слова, навело на мысль, что, возможно, чувства Амаранты (а я все еще продолжал думать, что она неравнодушна к этому вампиру) не остались без ответа.

— К чему ты клонишь?

— Я уже говорил, что она очень изменилась, — Андрей замолчал, подбирая слова. — Она больше не улыбается, как прежде. Мне тяжело это признавать, но она нуждается в тебе.

— Не понял, — его слова так поразили меня, что я не сразу до конца осознал их смысл.

— Она сама в этом никогда не признается, но и так понятно, как много ты для нее значишь, — в голосе Андрея сквозило сожаление, словно ему не нравилось то, что он говорил.

— Ты ошибаешься, — как бы ни были заманчивы его посулы, я помнил, что сказала сама Амаранта.

— Надеюсь, ты не ждешь, что я стану тебя убеждать, — с легким налетом брезгливости произнес вампир. — Я не собираюсь тратить свое время на то, чтобы поднимать самооценку охотника, — он подошел еще ближе, хотя, наверное, правильнее будет сказать, «скользнул», так как я не уловил ни единого движения его ног. Казалось, что он просто пролетел над асфальтом. — Я пришел к тебе ради Амаранты. Ей сейчас очень плохо, и мне приходится признать, что ты — единственный, кто в состоянии это изменить.