Ольга Грибова - Омут

— Эмми, — прошептал я, но она тут же перешла в нападение:

— Не называй меня так. Эмми больше нет. Она осталась в том лесу.

Это было неприятно слышать, но в некотором роде я заслужил такое отношение.

— Эмми, — упорства мне не занимать, — я мечтаю, что однажды мы снова будем вместе. И я собираюсь сделать для этого все от меня зависящее.

— Не хочу расстраивать, но у тебя ничего не выйдет, — Амаранта отвернулась от меня и прислонилась спиной к прутьям. — К тому же я уже нашла тебе замену, — с вызовом добавила она.

Не могу передать, какой внутренней болью отозвались эти слова. Даже мысль о том, что Амаранта была с кем-то другим, казалась невыносимой. Жгучая ревность ядовитым потоком затопила сознание, отравляя все мысли и чувства на своем пути.

— Тебе следует отдохнуть, — с трудом выговорил я, понимая, насколько неубедительно звучат мои слова, учитывая, что вампиры вообще не спят. — Я зайду позже.

С этими словами я развернулся и направился к двери. Ноги плохо слушались, и одна-единственная мысль, как волчок, крутилась в голове: кто же тот счастливчик, которого Амаранта предпочла мне? Уже у самой двери я невольно бросил взгляд в зеркало, висящее справа от входа; оно досталось нам от хозяина квартиры, и я не стал его перевешивать. В нем отразилась Амаранта. Она смотрела мне вслед, и, если это не игра моего воображения, то ее глаза были печальны, а лицо выражало сожаление. Это вселяло надежду. Что, если последние слова были сказаны лишь для того, чтобы разозлить меня?

Ноги сами направились к холодильнику, в недрах которого удалось обнаружить несколько бутылок пива. К сожалению, ничего более крепкого в квартире не нашлось. Открыв запотевшую бутылку, я одним глотком осушил ее почти до дна. Пиво было ледяным, и мне показалось, что вместо пенного напитка я проглотил осколок айсберга и теперь он медленно дрейфовал где-то у меня внутри.

— Ну и как, полегчало? — раздался за спиной голос брата.

— Не слишком, — ответил, поморщившись от холода и вкуса дешевого пива.

— Тогда в чем смысл напиваться?

— Может, я хотя бы смогу заснуть.

— О, тогда тебе надо выпить, как минимум, литров пять, — Дима заглянул в холодильник и, изучив его содержимое, вынес вердикт: — У нас столько нет.

— Не сходишь в магазин? — спросил я без особой надежды на положительный ответ.

— Чтобы собственными руками спаивать родного брата? Да ни за что.

— Это жестоко с твоей стороны, — вздохнул я и уселся на один из кухонных стульев, а Дима тоже достал бутылку и присоединился ко мне. — Если не хочешь идти в магазин, то хотя бы не уничтожай имеющиеся запасы.

— Не собираешься же ты пить в одиночестве, как какой-нибудь алкаш? К тому же, чем больше выпью я, тем меньше достанется тебе. Считай, я спасаю тебе от цирроза — заявил Димка, приподняв бутылку с пивом, словно произносит тост.

— Как благородно с твоей стороны пожертвовать своей печенью ради спасения моей, — облокотившись на стену и вытянув ноги, ехидно заметил я.

— Не стоит благодарности. Мы же все-таки братья.

Стало понятно, от общества Димы не отделаться, так что пришлось смириться. Брат не собирался оставлять меня одного, возможно, и в самом деле опасаясь за мое здоровье. Поэтому напиться, как я поначалу хотел, не получилось. Дима должным образом выполнил свою миссию и выпил ровно половину того пива что имелось в холодильнике. Во время нашей импровизированной пьянки он то и дело пытался завести разговор насчет Эмми, но я постоянно увиливал от ответов, и Димка в конце концов сдался.

Через час пиво закончилось, и я, сославшись на усталость, ушел к себе в комнату. Конечно, после сказанного Амарантой ни о каком сне не могло быть и речи. Еще довольно долгое время я не находил себе места и все думал о ее словах. Кажется, мне даже удалось вычислить своего более удачливого соперника. Если в новой жизни Амаранты и появился кто-то настолько близкий, то это, несомненно, Андрей — вампир с серыми глазами. Сложно было не заметить, как он стремился во всем помогать ей и даже не побоялся рискнуть жизнью ради незнакомого ему человека, который не представлял для него ни малейшего интереса. Только привязанность к Эмми могла толкнуть его на этот поступок.

Сделав такие неутешительные выводы, я окончательно предался унынию. И без того плохое настроение на следующий день омрачилось еще и тем, что после нашего разговора Амаранта начала меня игнорировать, и единственным связующим звеном между нами стал Дима. Как ни странно, с ним она разговаривала. Больше того, они то и дело перебрасывались шуточками и выглядели как старые друзья после неожиданной, но долгожданной встречи.