Ольга Грибова - Омут

Утро третьего дня ожидания началось как обычно. Было где-то около восьми часов, и я только что встал, когда отец пришел к нам в номер.

— Что там у нас с почтой? — задал он уже успевший стать дежурным вопрос.

— Еще не знаю, — пожал я плечами и направился в ванную, но не тут-то было. Папа остановил меня на полпути:

— Ну так проверь, — он кивнул в сторону ноутбука.

— Дай мне хотя бы умыться! — взмолился я.

Отец осмотрел меня с головы до ног и, конечно, сразу понял, что я только что проснулся. Было видно: ему не терпится узнать, как обстоят дела с почтой, но благоразумие одержало верх над любопытством.

— Ладно, иди. А я сделаю завтрак, — сказал он, подразумевая, что принесет из ближайшей забегаловки несколько гамбургеров и кофе. — Но чтобы к тому моменту, как я вернусь, вы с Димой уже окончательно проснулись.

На утренние процедуры ушло всего минут семь. Отец не шутил насчет того, что мы должны быть полностью готовы к работе, когда он придет. Не то чтобы я всерьез опасался его гнева, но зачем лишний раз раздражать человека? Поэтому, выйдя из ванной, я первым делом попытался разбудить брата. В тот момент, когда входная дверь номера открылась, и в нее вошел отец с пакетом, доверху наполненным различными вкусностями, Дима начал подавать признаки жизни.

— Я смотрю, все уже проснулись, — бодрым голосом поприветствовал нас отец. И хотя Димка в ответ на его слова недовольно поморщился, папа сделал вид, что ничего не заметил.

Виктор сел за стол и принялся выгружать содержимое пакета. Комнату тут же наполнил запах жареных котлет и кофе. Я почувствовал, как в животе засосало, и направился к столу. Дима, привлеченный ароматами еды, тоже встал с кровати и протянул руку к гамбургеру, но отец остановил его, заявив:

— Кто не работает, тот не ест.

Брат обиженно посмотрел в мою сторону — как раз в это время я жадно впился зубами в бутерброд.

— Что за дискриминация? — спросил Дима, обращаясь прежде всего к отцу.

— Кажется, ноутбук принадлежит тебе, — в ответ на это напомнил папа.

Действительно, ноут был куплен по просьбе Димы и находился, как он порой любил повторять, в его единоличном пользовании. Так что ничего удивительного в том, что именно в его обязанности входило проверять почту, не было. В конце концов, он сам в этом виноват.

Рассудив, что сопротивление бесполезно, и пререкания лишь еще больше отдалят вожделенный завтрак, Дима направился к ноутбуку. Вся операция заняла у него не более пяти минут, но, когда они истекли, мы с отцом потеряли всякий интерес к еде.

— Пришел ответ от Данила, — ровным голосом оповестил Дима.

— Читай, — скомандовал отец.

— Ну уж нет. Пока не поем, ничего читать не буду, — с этими словами брат отложил ноут в сторону, схватил один из гамбургеров и мгновенно развернул упаковку.

Стало ясно, что, пока Димка не наестся, толку от него не будет, поэтому мы, не сговариваясь, потянулись к ноутбуку. Так получилось, что я успел первым. Переместив ноут к себе на колени, откинулся на спинку кресла и кликнул на значок письма.

— Что там? — нетерпеливо спросил отец после нескольких минут молчания.

Я понял, что прочесть письмо сначала про себя, как поначалу собирался, не получится, и сразу приступил к чтению вслух.

— Данил пишет, что, хоть и с трудом, но ему все-таки удалось найти упоминания о похожих случаях, — прокомментировал я первые строки письма.

— Почему же мы о них не слышали? — прочавкал Дима с набитым ртом.

— Он говорит, что эти монстры так редко нападают на людей, что их существование почти незаметно, — причитал я в письме. Казалось, Данил предусмотрел все вопросы, которые могут возникнуть.

Вспомнил: наше чудовище появлялось в городе лишь раз в тридцать лет и убивало всего-навсего десять человек. Урон действительно незначительный. Даже одно небольшое стихийное бедствие способно унести больше человеческих жизней, чем оно. Возможно, поэтому ему до сих пор удавалось прятаться от охотников: они просто не подозревали о его существовании.

— Пауза между его бодрствованиями составляет тридцать лет? — спросил отец.

Мы с самого начала резонно предположили, что все остальное время существо пребывает в спячке.

— Не всегда, — быстро нашел я ответ на вопрос в письме, — это зависит от возраста. Чем оно старше, тем реже пробуждается, но зато убивает большее количество людей.

— Значит, мы имеем дело с ветераном, — с усмешкой заключил Димка.

— Кстати, его называют тенгу, — добавил я, наткнувшись на упоминание имени существа.