Крис Картер: Операция «Скрепка». Файл №302

— Фрохики!!!

— Мисс Скалли, я поехал за картриджем и в пути… В общем, вертел ручку настройки, вертел. .. В общем, поймал полицейскую частоту… В общем, мисс Скалли, они там сообщили…

— Фро-хи-ки!!!

— В общем, в вашем доме два часа назад был выстрел. Соседи на всякий случай вызвали полицию… В общем, мисс Скалли…

— Ну?!!

— Ваша сестра в критическом состоянии. В коме. Выстрел в затылок. Она вошла в дом. Убийца уже прятался там, стоял за дверью. Нажал на курок и скрылся. Оружие бросил тут же. Она упала на пороге, мисс Скалли… Вот… Подробностей не знаю. Но она уже в госпитале. Я сразу, как услышал, — туда. Думал — вы… А это ваша сестра, слава богу! Тьфу, что я говорю! Но она жива, мисс Скалли, жива. Пока… В коме, но жива. Пока… Вот…

Только за смертью посылать, да?..

…И не спрашивайте, что у агента Скалли с глазами, не грешите на щитовидку. Надо ли объяснять, что у человека с глазами, когда он вдруг узнает о гибели младшей сестры (в коме?! но жива! но… пока…) Мелисса!

«Будь я на твоем месте…» — навязчивая идея младшенькой по отношению к старшенькой. И как тебе на этом месте, Мелисса?

«Вас убьют одним из двух способов. Нашлют на вас профессионального киллера. Не исключено, выходца из вашей же конторы. Он прикончит вас либо в доме, либо в гараже. Незарегистрированное оружие останется на месте преступления».

Бежать! Бежать в госпиталь, к ней, к Мелиссе!

— Скалли! Скалли, постой. Скалли!!!

— Я должна быть там, Молдер! Я должна ехать туда! Я должна!

— Нельзя!

— Пуля предназначалась мне, понимаешь?!

— А ты?! Ты понимаешь?! Если они задумали тебя убить, то прежде всего будут искать или поджидать как раз в госпитале.

— Ублюдки!

— Вот именно, ублюдки. И стоит ли доставлять ублюдкам такое удовольствие, как самой подставляться?! Лучше мы их подставим. Ну, подумай сама. Возьми себя в руки и подумай!

— Молдер, лучше ты возьми меня в руки… Молдер, что же мне делать, Молдер?!

— Взять себя в руки… Хорошо, иди сюда, я тебя обниму… Тихо, Скалли, тихо. Знаешь, я ведь тоже был почти по ту сторону. Да нет. Я был по ту сторону. И, как видишь, выцарапался.

— Ты не сам. Тебя поднял Алберт Хостин. — . Значит, он сможет поднять и твою сестру!

— Да? Молдер, да?

— Да, Скалли, да.

— Но Алберт Хостин… он же остался в Нью-Мексико. Ни телефона, ни электронной почты, езды тридцать шесть часов.

— Он почувствует. Он сам приедет.

— Как?! Как он почувствует?!

— Этот — почувствует. Я-то знаю. Был случай убедиться. Просто думай о нем, призови его. Ну?

— Да, Молдер, да! Он ведь мне снился, Молдер, он мне снился!

— Это был не сон.

— Знаю, Молдер! Теперь знаю!

— Думай о нем, Скалли! Думай!

— Вот сейчас подумала.

— И я.

— И получится?

— Будем надеяться.

— Да, Молдер, да!.. Но Мелисса! Она сейчас там одна…

— Не одна. Там врачи. И там, не сомневаюсь, уже твоя мать. Ей наверняка сообщили… Она там, у изголовья.

…Она, мать, там, да. Ей сообщили…

— Моя дочь сюда поступила, к вам в госпиталь.

— Имя? Фамилия?

— Мелисса Скалли.

— Агент Скалли? Из ФБР?

— Нет. Это ее сестра.

— Минуточку… Да, есть такая.

— Она… как?

— Ей только что сделали операцию. У нее прострелен череп.

— О-о…

— Миссис! Миссис! Ну-ка! Нюхните! Еще! Теперь таблетку. Запейте.

— О-ох… К ней… можно?

— Пойдемте. Вас проводят. Сюда. Налево. Направо. Вот сюда.

Сюда: «Интенсивная терапия. Посторонним вход запрещен».

Она не посторонняя. Она мать.

Мониторы. Мерное попискивание. Капельница. Забинтованное-перебинтованное нечто на койке. Мелисса? И это Мелисса?

— Мелисс? Это я, мама. Я здесь, я с тобой.

— Миссис… Мы сделали все возможное при таком серьезном ранении. Она в коме. Мозг поврежден. Но мы предпринимаем все, что в наших силах. Мониторы работают круглосуточно.

— Я останусь подле нее.

— Сестра! Принесите миссис Скалли кресло поудобней.

— Мелисса, девочка моя, Мелисса. Это какая-то дикая ошибка, это ошибка, ошибка, ошибка…

Нью-Йорк, 42-я стрит 22 апреля, утро

Причитания безутешной матери про ошибку-ошибку-ошибку — без смысловой нагрузки. Причитания и есть причитания.

Но если про ошибку говорят собравшиеся вместе господа хорошие, соратники, в небезызвестном обширном кабинете на 42-я стрит, это отнюдь не причитания. Это «разбор полетов». И смысловая нагрузка — почти неподъемная.

Ходячий скелет (впрочем, в данный момент — сн. -тчий… в креслах), разумеется, далек от брызгания слюной, стучания кулаком по столу, громогласных проклятий. Ходячий (сидячий!) скелет сама невозмутимость, сама объективность, сама выдержка. Тем более и раздражает.