Крис Картер - Огонь

В общем, визит инспектора Скотланд-Ярда мог бы показаться приятным разнообразием в трудовых буднях, если бы не единственное обстоятельство. Это была Фиби Грей. А чем бы ни занималась Фиби Грей, она всегда преследовала собственные интересы — как правило, сиюминутные, а потому большей частью непрогнозируемые — и в угоду им выстраивала из интересов окружающих причудливые конструкции наподобие карточных домиков. Малдер никогда карточных домиков не строил, но вполне представлял себе их неизбежную судьбу. О Господи! Ну откуда она взялась? И как с этим бороться? Пожалуй, лишь одним способом: не давать ей отвлекаться от того дела, которое она наверняка планировала использовать только лишь как предлог.

Бросив беглый взгляд на фотографии, Фокс решил, что — безусловно — предпочитает воспринимать детали окаянного дела на слух. Для надежности он поглубже зарылся в кресло, откинулся на спинку и прикрыл глаза. Под веками немедленно нарисовалась тошнотворная обугленная шкварка, в которую превратилось тело одной из жертв. Малдер открыл глаза и сосредоточенно уставился на носки ботинок. Левый-правый, левый-правый…

— Пожар у рождественской елки — декабрь тысяча девятьсот девяносто первого года… — Фиби давала пояснения к фотографиям. — Поджог машины в апреле девяносто второго…

— Он подложил в автомобиль бомбу? — фальшиво оживился Фокс.

— Нет, он просто сжег жертву заживо. Остальных — тоже. При этом на месте преступления не осталось ничего мало-мальски похожего на улики. Последний убитый сгорел посреди лужайки в своем собственном саду. Его бедная молодая жена беспомощно наблюдала, как он умирал, охваченный пламенем.

— Ирландская Республиканская Армия? — высказал Фокс очередную гениальную догадку. Фиби даже ухом не повела.

— Предполагаемый преступник во всех трех случаях посылал любовные письма женам будущих жертв. Очередное такое письмо пришло .месяц назад жене сэра Малькольма Марсдена. Стиль и прочие характерные черты писем, а также психологический портрет, составленный на их основе, совпадают с материалами по предыдущим убийствам. Три дня назад сэр Марсден едва успел выбраться из вспыхнувшего гаража. Можно сказать, спасся чудом. Гараж сгорел дотла и удивительно быстро — пожарные застали только раскаленные головешки. Видишь ли, — объяснила наконец Фиби, чем вызвано ее появление, — сэр Марсден сейчас в Штатах, недалеко от Бостона. Он прибыл сегодня, снял небольшой коттедж в Кэйп-Коде, собирается немного отдохнуть с семьей. Я предложила начальству использовать его в качестве наживки. Преступник вряд ли остановится, пока не нанесет удар. У сэра Марсдена есть собственный телохранитель, кроме того, его будем охранять мы и, наблюдая за окружением, рано или поздно поймаем этого негодяя.

— Ты думаешь, у тебя есть шансы на успех?

— Я думаю — да. Убийца не вполне нормален, как ты прекрасно понимаешь. Он получает удовольствие от того, что делает. Даже если он почувствует наше присутствие, то не сможет остановиться, не сможет отказать себе.

— И все-таки — что же привело вас в Вашингтон, инспектор? — Фокс позволил себе легкую насмешку.

Мисс Грей, сузив глаза, наклонилась вперед:

— Мне показалось, что мой друг Малдер не устоит перед задачкой на три трубки.

Фокс тщательно подавил рвущийся наружу глубокий вздох и, осторожно подбирая слова, произнес:

— Думаю, тебе лучше обратиться к специалисту по поджогам.

— Замечательно! Я позвоню в Лондон и сообщу о твоем согласии.

Фиби ослепительно улыбнулась и направилась к двери. И уже на пороге подчеркнуто спохватилась:

— Ах да!

Англичанка не произнесла второй половины этой фразы — «совсем забыла», но подумала ее так громко, что услышал даже ошалевший Малдёр. Так же подчеркнуто Фиби обернулась к напарнице Фокса и по-британски четко проговорила: — До свидания!

Скривив на физиономии нечто отдаленно напоминающее попытку улыбнуться, Дана прощально пошевелила пальчиками в воздухе.

Мисс Грей удалилась в явном выигрыше по очкам.

— Задачка на три трубки? — задумчиво повторила Скалли. Все это время она просидела в молчании.

— Да, это из Шерлока Холмса, — торопливо пояснил Малдер. По его физиономии медленно расползалась растерянно-мечтательная полуулыбка. — Это личное. Шутка для внутреннего употребления.

— Насколько личное? Что значит — внутреннее употребление?

— Мы знали друг друга еще в школе, — из двух борющихся между собой состояний растерянность, очевидно, проигрывала. — Она была настоящим гением… А я за это расплачивался.