Крис Картер: Кровавое действо

— Правда. Я видела десятки таких операций. Сотни. Все закончится через полчаса, и вы будете уже совершенно иной.

— Совершенно?

— Ну, вы понимаете, в каком смысле. Ваша фигура… она станет еще лучше.

Профессиональный такт был в крови Ребекки Уэйт. Даже в этой ситуации она не могла себе позволить фразы, которая намекала бы, будто в настоящее время фигура мисс Холл не хороша. Она сказала: «Будет еще лучше». Мисс Холл это оценила:

— Как вы предупредительны.

— Точно так же, с той же самой предупредительностью пройдет и сама операция. Не будет даже крови. А уж о боли и говорить не приходится. Доктор Ллойд прекрасный хирург с огромным опытом. Вы в хороших руках.

— Ох, скорей бы все кончилось…

— Все скоро кончится.

Ни сестра, ни пациентка не почувствовали двусмысленности этой фразы.

Ребекка Уэйт снова улыбнулась, взялась за ручки каталки и мягко потянула ее к двери в коридор. Развернула. Открыла дверь. Каталка шла бесшумно и мягко.

— Сейчас, — успокоительно говорила сестра Уэйт, — вам сделают инъекцию транквилизатора. А прямо перед операцией уже сам доктор введет вам физиологический раствор и анестезирующий препарат. Можете не беспокоиться. Лучше всего — начинайте думать, каким будет ваш новый гардероб. Подобные мысли отвлекают лучше всего. Вы и сами не заметите, как на третьем или четвертом платье перестанете испытывать хотя бы малейшую тревогу.

— Спасибо, сестра, вы очень любезны…

Доктор Ллойд с каким-то ожесточением мыл руки. Он и всегда-то был чистюлей и большим педантом — но сейчас, склонившись над раковиной, он тер и драил свои пальцы жесткой щеткой, словно хотел домыть их до самых костей.

— Пациентка готова к операции по удалению жира, мягко сказала сестра Уэйт. Хирург, стоявший к ней спиной, не обернулся. Он был, казалось, не вполне в себе — но сестра Уэйт не могла сказать этого наверняка. Люди — все-таки, увы, не машины. Может, у мистера Ллойда заболела собачка.

— Хорошо, — отрывисто бросил хирург.

— Она ждет в пятой операционной.

— Что у меня еще на сегодня?

— Изменение формы черепа и блафалостомия.

— Эти пациенты тоже подготовлены?

— Еще нет.

— Займитесь тогда ими. Чтобы без проволочек… Череп — в третью… Я хотел бы сегодня утром провести как можно больше операций.

Доктор Ллойд не любил вида крови. Он любил лечить и любил получать за это деньги — а косметические операции приносили весьма большие деньги; но вида крови не любил. Однако сейчас в него словно бес какой вселился. Он тер и тер пальцы и с каким-то болезненным любопытством и даже, пожалуй, с удовлетворением, с удовольствием наблюдал, как из-под немилосердно продранной кожи проступает его собственная кровь. Больше, больше…

Вот в раковину упала первая рубиновая капля.

Стремительная струя воды смахнула ее в черные теснины канализации.

Кровь и нечистоты стоят друг друга. Как много лишней грязи в людях! Отвратительной… дурно пахнущей…

Доктор Ллойд сунул руки под кран, и вода окрасилась розовым.

… — Ну, как вы себя чувствуете? — спросила, входя, сестра Уэйт.

Мисс Холл слабо улыбнулась.

— Что вы сейчас покупаете?

— О, я уже все купила…

— Все купить невозможно.

— Все, что хотела…

— Скажу вам как женщина женщине — это тоже невозможно.

— Наверное… Но я буквально засыпаю. Где же доктор?

— Мне очень жаль, мисс Холл, но я сама не могу понять, он уже должен быть здесь. Я подготовила следующего пациента…

Именно возле этого следующего, в операционной, на дверях которой стояла крупно написанная белой краской цифра 3, и находился сейчас доктор Ллойд. Косметические операции хирурги проводят в одиночку, поскольку ничего особо опасного в них нет; сложное есть, а опасного — нет, все с поверхности, все безобидно… Из одной операционной в другую. Конвейер. В большом холле, куда выходят двери пяти операционных, можно следить за ходом любой идущей в данный момент операции по телевизорам, подвешенным над дверями операционных; ведется постоянная видеосъемка — для учеников, для будущих поколений… ну, и так, на всякий случай.

Доктор Ллойд часто и хрипло дышал, лицо его блестело от пота, и на кончике носа вздрагивала и подпрыгивала от резких движений потная капля. Пациент был без сознания, под общим наркозом, и на гладко выбритом черепе его тоже красовались сложные симметричные кривые, от темени и до затылка. Но доктор Ллойд не обращал внимания на заботливо нанесенные аккуратные подсказки. Халат его был залит кровью. Крупные брызги крови стекали по его лицу, до глаз укутанному марлевой повязкой. Обеими руками крепко стискивая рукоять костной пилы, доктор Ллойд торопливо и энергично, словно боясь не успеть свершить нечто донельзя важное и нужное, распиливал заботливо подготовленного сестрой Уэйт пациента через живот пополам.