С отчетливым тихим скрипом распахнулась входная дверь.
Малдер обернулся, наполовину испуганный, наполовину рассвирепевший. Фигура на пороге, нарисовавшаяся вполне отчетливо, ничем не напоминала инопланетянина. Это был крепыш в длинном плаще, уверенно державшийся на расставленных на ширину плеч ногах. Издали он немножко напоминал Скиннера, только на голову ниже. «И на две головы тупее», ─ подумал Малдер. Он не помнил, запер он за собой дверь или нет, но незваному гостю не мешало бы поучиться хорошим манерам. Как впрочем, и подавляющему большинству сотрудников секьюрити. Почему-то все они переполнены чувством собственной безразмерной значимости и незаменимости. Даже когда их используют как мальчишек на побегушках. Вот как этого.
─ Мы едем на Капитолийский холм, ─ гордо произнес посланец, не затрудняя себя приветствием.
Теперь Малдер узнал его. Один из телохранителей сенатора Матесона. Телохранитель для мелких поручений.
Кабинет сенатора Матесона
Капитолийский холм
6 июля 1994, среда
21:35
Когда телохранитель ввел Малдера в кабинет своего хозяина, сенатор слушал музыку. Он стоял спиной к двери ─ возможно, искал что-то на полках. Книжные полки, занимавшие целую стену кабинета, были заполнены, как ни странно, именно книгами, а не безделушками. Не поворачиваясь к вошедшим, Матесон сделал пренебрежительный знак рукой ─ и телохранитель, не задавая лишних вопросов, испарился.
Фокс прошел к огромному письменному столу и сел в кресло для посетителей. И настороженно посмотрел в спину Матесона ─ точнее, в голубую рубашку, перечеркнутую подтяжками с двумя блестящими замками ─ один между лопаток, второй чуть повыше ремня брюк. Встреча была подчеркнуто неофициальной.
─ Вы знаете, что это такое, Фокс? ─ спросил сенатор, дирижерски взмахнув рукой в воздухе.
Призрак невольно дернулся, услышав обращение по имени. Он никому не разрешал называть себя Фоксом. Ни одному человеку.
Но сенаторы ─ люди скользкие и трудновоспитуемые. Поэтому Малдер просто ответил на вопрос:
─ Бах. Бранденбургский концерт. Номер три, если не ошибаюсь.
Сенатор, не поворачиваясь, неторопливо поднял, словно принимая присягу, правую руку с расставленными буквой «V» пальцами.
─ Два, ─ пояснил он свой странный жест. ─ Бранденбургский концерт номер два.
─ Хорошо еще, что это не какая-то там двусмысленность, ─ отозвался Малдер.
Сенатор наконец обернулся. Призрак давно не видел своего странного союзника, давнего отцовского знакомого. Тот немножко постарел, но выглядел по-прежнему привлекательно и импозантно, как и положено преуспевающему профессиональному политику. Седые волосы пушистой шапочкой обрамляли румяное лицо, лишь самую малость украшенное морщинами.
─ А вам известно, что означает эта мелодия?
По собственному опыту Малдер знал, что умный человек не задает бессмысленных вопросов. Или хотя бы вопросов, не имеющих осмысленного ответа. Он сосредоточился:
─ Насколько я помню университетский курс музыки профессора Ганста, Бах был гением полифонического звучания…
─ Нет, я не о том, ─ широко улыбнулся Матесон. ─ Этой мелодией начинается обращение жителей Земли к инопланетным цивилизациям, то самое, помните? Знаменитый полет «Вояджера».
Лис внутри Фокса насторожил уши. А его телесная оболочка с благоразумным видом закивала головой. И только заблестевшие глаза ясно говорили, что о благоразумии лучше сейчас и не вспоминать.
─ Через четыре с половиной миллиарда лет, ─ торжественно продолжал сенатор, ─ когда Солнце исчерпает себя как источник энергии, погаснет, а затем превратится в сверхновую и поглотит Землю, эта музыка все еще будет витать где-то в межзвездном пространстве, далеко-далеко… Представляете?
Призрак в очередной раз оценил незаурядный ораторский талант своего покровителя. Он и сам, еще подростком, был захвачен грандиозной идеей послания, отправленного сквозь Вселенную, но сейчас Матесон заставил его вспомнить детские мечты с неожиданной остротой. Фокс задумчиво кивнул ─ да так и оставил голову склоненной. Он ждал.
─ Представляете? ─ еще раз повторил сенатор. ─ Через четыре с половиной миллиарда лет! Ну если ее, конечно, раньше, не перехватят, ─ быстро добавил он.
Малдер снова вскинул голову.
─ Только представьте, Фокс: другая цивилизация, неведомо где, будет слушать эту музыку. И они подумают: какое, наверное, чудесное место — эта Земля.
Читать дальше