Крис Картер - Длань наказующая. Файл №214

Там же 24 сентября, 08.55

Дождь понемногу усиливался в течение всей ночи, и три человека двигались к Ведьмину алтарю под зонтиками, по которым тяжелые частые капли выбивали слитную дробь. Три барабана — два одинаково черных и один яркий, цветастый, явно дамский — на человеческих ногах медленно шли по насквозь промокшему лесу.

Пришли. Цветастый барабан качнулся, наклоняясь, из-под него высунулась тонкая рука с длинными, изящно оформленными ногтями и приподняла непромокаемое покрывало, аккуратно накинутое на труп.

— Ужас, — сказал женский голос из-под цветастого барабана.

Дробь дождя не реагировала на чувства людей. Уныло и в то же время — совсем равнодушно: тра-та-та-та-та…

Тонкая рука вернула покрывало на место и спряталась обратно.

— Охотник нашел тело на рассвете, агент Скалли, — проговорил под одним из черных зонтиков шериф Оукс. — Смерть наступила не более двенадцати и не менее восьми часов назад.

— Он страшно изуродован, — сказала агент Скалли, из-под зонтика озираясь по сторонам. — Странно…

— Ты о чем? — спросил из-под второго черного зонтика Молдер

— Сердце и глаза вырезаны, — сказала Скалли. — Но поблизости я их не вижу. Видимо, их унесли. Тут, похоже, не просто глумление над убитым…

— Это место вообще нечистое, — нехотя сказал шериф Оукс. — Когда-то, говорят, тут устраивали свои шабаши местные ведьмы. Вон тот пенек был у них алтарем.

Ведьмы, подумал Молдер. Что ж, пусть ведьмы. Все равно. Если это не имеет отношения к тем… из тарелки… тогда все равно. Хотя какая, в сущности, разница между ведьмами, или, скажем, бесами, и космическими пришельцами? Одна-единствен-ная: ведьмы и бесы не причастны к исчезновению Саманты, а те, причастны. Если бы я думал, что Саманту похитили бесы, я гонялся бы за бесами. А встречая осколки межзвездной посуды, просто пожимал бы плечами и честно делал свое дело, выполнял бы свой долг , — думая в то же время не столько об этом деле и об этом долге, сколько о грядущей встрече с бесами, которая должна же когда-нибудь произойти наконец. А сейчас будет наоборот. Хорошо, ведьмы. Так и запишем.

— И кто это говорит? — спросил он. Тра-та-та-та-та…

Шериф отвел взгляд.

— Да все, — ответил он. — У нас вообще довольно странное местечко. Вот поэтому-то меня так и выбила из колеи эта находка. Вот поэтому-то я и обратился сразу в Бюро, к вам. Мне — не с руки. Я здешний.

Медленно и методично обходившая поляну Скалли обернулась к ним, услышав эти последние слова.

— Я слышала, в таких местах всегда есть группы лиц, которые всем заправляют, — сказала она. — Три человека, четыре, пять… немного. Но именно они вершат местные дела. У вас нет никаких сведений такого рода?

Шериф помялся.

— Нет, — сказал он. — Какие уж тут сведения… Слухи одни. Предания.

— И каковы же слухи о современных ведьмовских обрядах? — спросил Молдер.

Шериф чуть пожал плечами, а потом нерешительно усмехнулся.

— Поговаривают, что на шабашах теперь используют современную музыку. Тяжелый металл, например. Пожилые убеждены, что все мелодии такого рода имеют сатанинский подтекст.

— Понятно, — Молдер тоже усмехнулся. Как все это было банально.

— Убитый Джерри Стивене имел какое-то отношение к подобным шабашам?

— У меня нет таких сведений, — покачал головой шериф.

Молдер задумчиво покивал . Ладно, надо заканчивать этот разговор. Шериф отчетливо дал понять, что на него и на то, что он говорит, рассчитывать не стоит. И не станем.

— Ну, пойдемте посмотрим ваш алтарь… Шериф Оукс заметно вздрогнул и глянул на Молдера с неожиданной неприязнью.

— Это не мой алтарь, — раздельно произнес он.

— Простите, — покаянно сказал Молдер, подходя к пню.

Пень. Ну, пень. Неприятный какой-то пень, надо честно признать. Будто больной. Будто наизнанку вывернутый. Будто он корчится и вот-вот закричит от боли.

Кто его этак вывернул? Когда?

Из расселины пня, покосившись, торчала оплывшая свеча. А рядом, как на витрине, аккуратным квадратом лежали фотография какого-то эстрадного дикобраза, пакет из-под чипсов, презерватив и пластиковая чашечка для кофе.

Пикничок.

Скалли, как всегда, успела первой.

— С кем тут был Стивене? — спросила она.

— Я полагаю, один, — сказал шериф.

Молдер легонько поддал ногой пустую жестянку из-под пива. Та, отлетев, ударилась в другую, такую же; а та, в свою очередь, подкатилась к третьей. Судя по длине огарка, свеча горела не больше пяти минут. Три жестянки… нет, вон и четвертая.