Гордон Макгил: Омен. Последняя битва.

Отец де Карло подождал, пока останется один, затем вытащил из свертка кинжалы и, прежде чем положить их на алтарь, пристально оглядел каждый клинок. Он склонился в молитве, благодаря Господа за возвращение кинжалов, древних кинжалов из города Мегиддо, известного в свое время под названием Армагеддон.

Священник поднялся, собрал кинжалы и, достав кожаный кошель, сложил их внутрь. Затем вернулся в молельню, распахнул двери, поцеловал кошель и положил его в центре молельни.

Молча воздал он благодарственную молитву за звездочета Джона Фавелла, сообщившего о дате рождения в Субиако, и за возвращение кинжалов – единственного оружия, способного оборвать жизнь Антихриста.

Уже дважды предпринимались попытки свести счеты с Антихристом, но каждый раз они заканчивались трагедией.

Но на этот раз неудачи быть не могло, ибо Сын уже шел к ним. А Антихрист все еще жил.

Близился час последней схватки.

Высоко над улицами Чикаго, в маленькой комнатке, где на одной из стен висел экран, а занавески на окнах были чуть приподняты, в полумраке расположились несколько молодых людей. Один мужчина курил, Другой то и дело, хватаясь за спинки кресел, расхаживал по комнате. Третий грыз ногти. Громко и как-то бестолково они переговаривались друг с другом и постоянно хихикали. Переполнявшее их возбуждение ощущалось почти физически.

Дверь открылась и луч света из коридора ворвался в комнату.

На пороге стоял Дэмьен Торн – председатель совета директоров. Стройный брюнет шести футов роста. Недавно в одном из влиятельных журналов Дэмьен был представлен как завидый жених, входящий в тройку наиболее изысканных и могущественных холостяков Западного мира. Не достигнув тридцати трех лет, он являлся основным держателем акций «Торн Корпорейшн» и, конечно же, одним из богатейших людей на Земле.

В сопровождении своего помощника Дэмьен Торн проследовал в комнату. – Господа! – обратился он к присутствующим. – Дэмьен! – хором подхватили те, пока Торн лавировал между ними к своему месту.

– Вы все знаете Харвея Дина. Дин кивнул в знак приветствия – каждому в отдельности. Худощавый, щегольски одетый сорокалетний мужчина, он будто испускал особую энергию. Взгляд Дина то и дело перебегал с одного человека на другого. Каждый считал своим долгом улыбнуться Дину, ибо Харвей Дин являлся своего рода сторожевым псом председателя. Кто-то из директоров пошутил однажды, что Дин для Дэмьена все равно что Борман для Гитлера.

Торн и Харвей уселись и подождали, пока остальные займут свои места. Дэмьен легонько хлопнул в ладоши, и свет погас. Люди начали щуриться, осваиваясь в темноте.

Дэмьену Торну, рожденному самкой шакала, не нужно было привыкать к мраку.

Спустя мгновение засветился экран. Вот на нем сверкнула молния, освещая пустынный пейзаж. Присутствующие внимательно вслушивались в голос диктора, доносящийся с экрана: «Пятьдесят тысяч лет тому назад человечество столкнулось с ужасной угрозой собственной гибели…»

Дэмьен почесал за ухом.

«Опустошение вызванное природой. Ледниковый период. Он длился пять тысяч лет. За это время четыре пятых поверхности планеты превратились в необитаемые земли. Ледник подмял под себя всех, кроме наиболее приспособленных живых существ».

На экране появилась пещера с примитивными рисунками.

«Одним из этих выживших существ был человек, – продолжал диктор, – посреди ледяной пустыни зарождалась новая эра и новая надежда. Словно Феникс, человек восстал из страшной мерзлоты и холода и устремился к своей мечте».

Теперь по экрану пробежали кадры, запечатлевшие уничтоженную засухой плантацию.

«С тех пор человечество пережило множество катастроф, но ни одна из них не была безнадежней той, что угрожает ему ныне. Экологический кризис последних десятилетий коснулся всех уголков земного шара. Он принес человечеству инфляцию, голод и хаос».

Дэмьен облизнул нижнюю губу. Мужчина, сидящий сзади, подмигнул своему соседу и толкнул его локтем.

«Некоторые считают это Великим Отступлением, – сообщал далее диктор, – другие называют Армагеддоном – последней битвой согласно предсказаниям древних пророков. Но вот в этом пессимистическом хоре раздается один голос, выражающий надежду на будущее. Это голос Торна…»

Когда по экрану поползло изображение здания «Торн Корпорейшн», все присутствующие поудобней устроились в своих креслах. Это был сверкающий небоскреб, взмывший в ночное небо.Огромные светящиеся буквы сливались в единую гигантскую литеру.