Роберт Лори - Оживший Дракула

Приходили и другие мысли, которые мешали ему спокойно жить. Когда впервые он стал вслушиваться в слова молитвы, сопровождавшей ритуальные убийства, происходившие в большом церемониальном зале, он обнаружил, почувствовал кожей, что, кроме него и застывшей в безумном ужасе паствы, присутствует Нечто. Он сразу определил это именно так — с большой буквы. Полус Алистер всегда подходил к сверхъестественному с позиций абсолютно рационального человека: боги и дьяволы существуют только для дураков. Хотя… все возможно, и если эти древние ритуалы действительно могут вызвать в воображении Нечто…

Но о последствиях он задумываться не стал.

Он уже пришел к определенному решению: взять все, что удалось ему накопить, и исчезнуть. Земля записана на его имя. Он ее купил и теперь мог продать. Конечно, Семья лишиться Фермы, но ее члены кое-что и приобретут. Прежде всего, они станут свободны от «твердой руки», по крайней мере те из них, кто еще не потерял собственного «я». Да, время уже пришло. Группа разрослась и ее стало трудно держать в руках. Как ни старайся замаскировывать следы, всегда может остаться какая-нибудь зацепка для полиции.

Он подумал об этом именно сейчас — после звонка Винни. Она упомянула о каком-то мексиканце с хорошим предложением, не сказала, что он хочет получить — фунты или доллары. Этот человек хочет говорить только с хозяином. Кто он? А вдруг полицейский? Все может быть, особенно после того, как эта дрянь Рой Амберс загремел в полицию во Фриско. Но нет, Рой Амберс не расколется. Он прекрасно понимает, что произойдет, скажи он хоть слово. Эта Винни — безмозглая похотливая свинья… А теперь и этот мексиканец. Но они приведут его сюда, на Ферму, так что если окажется, что он не тот, за кого себя выдает… Полуса Алистера била беспричинная дрожь. Нет, надо думать о другом. Пора готовиться к ночной церемонии. Да, только действие…

Он резко встал с кресла. Его личные апартаменты, в которых он находился, состояли из четырех комнат на втором этаже основного здания. Все окна выходили на запад. Он потянул за красный шелковый шнур. Комната была декорирована красным шелком, за исключением тех участков стен, в которые были вмонтированы огромные зеркала — от пола до потолка. Даже открывшаяся дверь была обтянута красным блестящим материалом.

В дверном проеме появились три девушки и низко поклонились своему хозяину. Даже один их вид доставил Полусу Алистеру удовольствие. Одна была китаянка, вторая — негритянка, третья — белая. Лучшие представительницы своего пола в его пастве. У всех троих были великолепные фигуры, их прекрасную наготу украшали лишь красные шелковые ленты в волосах.

— Мне пора принимать ванну и одеваться, — сказал он. Девушки склонили головы в знак того, что поняли его приказание.

Через несколько минут перед Полусом Алистером была разложена одежда и все необходимые принадлежности. Он с удовольствием наблюдал за их приготовлениями в отражениях зеркал, умело расположенных в стратегически важных местах комнаты.

Девушки обращались с ним очень профессионально и с должным уважением, приличествующим его священной персоне. В их действиях чувствовалось умение, уважение, преклонение. Они были его специальными «монашками», в чьи обязанности входило удовлетворение всех его желаний. Наблюдая, как осторожно и преданно они намыливают его тело, он вновь подумал: пора бросить все это и бежать. Бросить к чертовой матери! Он был далеко не самым лучшим представителем мужского пола, его нельзя было даже назвать симпатичным молодым человеком, и он это знал. У него было худое асимметричное лицо, узкий кривой нос, большие уши и близко расположенные глаза. Его тело тоже вряд ли привлекло бы внимание. Роста в нем было около пятидесяти пяти футов, вся его костлявая фигура весила чуть больше одиннадцати фунтов. И несмотря на все это, ему поклонялись эти три божественных создания, им завидовали все сестры его религиозного братства, каждая из них страстно желала бы оказаться на их месте и дотронуться кончиками пальцев до груди или живота Верховного Жреца.

Он почувствовал, как в нем пробуждается желание, ощутил плотский трепет трех женщин, которые нежно ласкали его кожу губками, почувствовал, что они трепетно ждут следующего его приказания. Ждут, отдаст ли он его и кому. Каждая в тайной надежде верила, что благодать падет на нее. Он стал вспоминать, кто был у него прошлой ночью, он остановил себя. Человек его положения должен меньше всего думать о том, как будет чувствовать себя облагодетельствованный и тот, кто не получит благодати.