Russell D. Jones - НА ГРАНИЦЕ КОЛЬЦА

Чтобы скрыть смущение и предательский румянец, Варя отвернулась – и увидела, что двери открываются.

– Ой, моя! – воскликнула она – и сама не заметила, как очутилась на платформе станции «Краснопресненская».

Поезд тут же тронулся, увозя самого красивого мужчину, которого она только видела. В реальной жизни, а не в кино и не в мечтах. Во плоти, рядом.

Рассказать кому – не поверят!

– Ничего не хочешь рассказать?

Таким «приветствием» её встретили вечером. Прямо на пороге. И разуться не дали! Варя начала разматывать шарф с шеи, а дядя тут как тут – навис весь из себя мрачный.

– В смысле? – она напустила на себя пренебрежительный вид, но в глаза старалась не смотреть.

– В школе. Как успехи?

– А чё, интересно? Ну, физичка вызвала к доске, и…

Договорить не получилось – дядя с такой силой вдарил кулаком по дверце шкафа в прихожей, что задрожал весь дом. И люстра закачалась.

Когда отзвенело эхо и перестало гудеть в ушах, Варя скосила глаза в сторону шкафа, ожидая увидеть вмятину. Вмятина была, и не маленькая. Лак покрылся трещинами, как будто ударили кувалдой.

– Не ври мне.

Голос, по контрасту с жестом, был спокойным, даже с ленцой.

– А я не вру, – упрямо и уже чисто из вредности ответила Варя.

– Тебя из лицея отчисляют, – сообщил он и ушёл к себе.

На кухне, судя по гремевшим крышкам, хозяйничала Злата. Идти туда расхотелось: пристанет же опять! Будет изображать заботливого миротворца и зудеть на тему «давайте жить дружно!»

Варя разулась, отыскала под тумбочкой тапочки и, отринув искушающие кухонные ароматы, решительно ушла к себе. Не раздеваясь, упала ничком на не убранную с утра постель.

От голода в животе бурчало: она так и не пообедала. После разговора с прекрасным незнакомцем остаток дня пролетел за секунду. Когда Варя выходила из метро, наступил вечер, но какая разница, куда делось время? Очнулась она у квартирной двери. Всё думала о Его глазах, вспоминала необыкновенный голос и то, как приятно от него пахло: полевыми цветами и морем.

…А какие ароматы доносились с кухни! Жареная курочка! Пирог с грибами! Что-то пряное и сочное! И запахи становились всё сильнее. Они обрушивались на неё, манили. «Можно и Злату потерпеть, лишь бы этот не явился», – подумала Варя.

Перевернулась на постели. Села. Заметила, что дверь открыта – понятно, почему усилились вкусные запахи!

На пороге стоял хмурый дядя.

А ведь ясно было сказано: без стука не входить!

– Ну, чего тебе? – мрачно поинтересовалась Варя. – Дался тебе этот лицей! Переведусь куда-нибудь.

– Давай сразу в колонию для несовершеннолетних! – мрачно пошутил дядя.

Он сдвинул брови так, что на лбу возникли две глубокие морщины-колеи, а глаза у него горели пуще прежнего – ни дать ни взять, два синих лазера!

Продолжая сидеть на постели, Варя демонстративно расстегнула широкий ремень, придерживающий юбку.

– Мне надо переодеться, – сообщила она.

Дядя пожал плечами.

Колеи на лбу стали глубже.

– Я с твоей классной поговорил. А ты у нас мошенница… – пробормотал он, заходя в комнату.

– Мне можно переодеться? – разозлилась Варя.

– Всё можно! Как ты справки достала?

– Да как два пальца! – фыркнула она, услышав ожидаемый вопрос. – В метро все вагоны заклеены объявлениями. «Дипломы», «аттестаты», «медицинские разрешения для работы». Справка для школы для них… Эй, не трогай!

Последняя фраза относилась к дяде, который присел корточки, притянул к себе её сумочку, вывернул наизнанку – и вывалил на пол содержимое.

И начал там копаться.

– Не смей! – взвизгнула Варя, бросаясь к своим сокровищам, но наткнулась на его холодный взгляд.

Дядя увидел бланк запасной справки. Смял бумажку, отшвырнул в сторону. Скривился, выпятив подбородок. Посмотрел на племянницу.

Теперь в его глазах был сплошной лёд. Варе показалось, что потянуло сквозняком.

Она не выдержала – отвернулась.

Дядя вернулся к содержимому сумочки. Изучил содержимое кошелька. Нашёл использованный билет в кино на утренний сеанс. Долго смотрел на время и дату – и сопел, как медведь.

Кошелёк оставил себе – засунул в задний карман джинсов. После чего продолжил обыск.

Косметичка. Расчёска. Зеркало…

Вдруг он вздрогнул и остановился. Вид у него был такой, как будто среди всего женского хлама он обнаружил нечто противоестественное. Пистолет, к примеру, или дохлую крысу.

Платок!

Дядя осторожно прикоснулся к платку. Поднял, держа подальше от себя. Развернул. Увидел монограмму. После чего его смуглая кожа стала бледной, как у мертвеца.