Владислав Выставной - Массовка

Артемий бросился к Ане, встал на одно колено и принялся трясти ее, приводя в чувство. Бесполезно: девушка смотрела сквозь него и только шевелила губами, безмолвно произнося какие-то слова.

– Не трать силы… – прохрипел старик. – Эти безумцы все равно прикончат нас.

– Что здесь происходит?! – Артемий неловко отполз к Старику. – В чем вас обвиняют?

– Это не важно, – пробормотал Старик. – Им нужны жертвы – вот и все. И нами дело не закончится. Это страшно… Убили охранника, убили Данилу…

– Но он же…

– Он сломался… Они его сломали – и повели, как барана, на убой… Кому-то – ты знаешь кому – нужны эти жертвы. Массовка просто не в силах сопротивляться. Да она и не хочет сопротивляться – это игра ее забавляет. Похоже, я попал в точку…

Старик улыбнулся. И это было страшнее всего.

– Надо уходить! – Артемий тряс Старика за плечи. – Охраны нет! Слышишь – мы свободны!

– Ты ничего не понял… – Старик покачал головой. – Мы не свободны. Нас просто нет. Мы – отмирающие клетки массовки. Не больше…

Херувим кричал:

– Жертва во имя света! Как это прекрасно! Мы, массовка – мусор, грязь, перегной, на котором должно взойти что-то настоящее, чистое! Наши смерти – это ничтожные капельки силы, которая перетечет в одного-единственного, того, кто и станет настоящим СПАСЕНИЕМ…

Массовка бесновалась.

Херувим медленно повернулся к Артемию. Он нависал над ним, над жертвами, лицо его было бледно и мертво.

– Ты сделал свой выбор? – произнес он.

Артемий дрожал, не в силах произнести ни слова. Воля покинула его. Наверное, он тоже превратился в отмирающую клетку.

– Или выбор за тебя сделаю я… – угрожающе сказал Херувим.

Артемий почувствовал, как по щекам струятся слезы беспомощности и жалости… к самому себе. Будто он оплакивал свою гибель, даже оставаясь живим физически. Бессильно хватал Анину руку, пытался рассмотреть что-то в ее остекленевших глазах. Вновь захотелось проснуться. Только вот пробуждением от страшной реальности могла бы стать лишь сама смерть…

Коридор оборвался в пропасть.

– А я могу сделать СВОЙ выбор?

Новый голос прозвучал, словно с неба, раскатом грома, леденящим, отрезвляющим ветром.

Иначе и быть не могло.

Говорил Хозяин.

Херувим ничего не сказал в ответ. Лишь поднял напряженный взгляд кверху, туда, куда в оцепенении уставилось несчетное количество глаз необъяснимо разбухшей массовки. Все смотрели в туманное марево, заменившее деревянные брусья и доски. Ждали – чего, наверное, всегда ждут от своевольного божества: ласки, гнева, даров, наказания… Ждали, как стихии – как дождя, урагана, землетрясения. Как данность, посылаемую с небес.

Глас был страшен. Но чувствовались в нем бесконечная тоска и горечь.

– Я… не хотел жертв… Это правда. Я виноват во многом. Но все-таки, я не лишил вас выбора. И как вы распорядились этим куском свободы?. Ты, говорящий от моего имени… Неужто забыл, как я назвал это место?

– Лагерь Правды… Правды… – зашептала массовка.

Херувим молчал, твердо смотря в небеса.

– Так зачем же ты правду превращаешь в ложь? Раскрой глаза своим последователям.

– Я не понимаю, Хозяин… – едва шевеля губами, произнес Херувим.

– Кто приносил жертвы… во имя меня? Скажи, скажи правду!

Херувим стал бледен. И во взгляде его вспыхнула обида.

– Но ведь ты не был против, Хозяин! – выкрикнул он. – Ведь ЭТО НУЖНО ТЕБЕ!

Наступила тишина.

Артемий изумленно смотрел на Херувима.

Вот, значит, как…

Вот кто устроил огромную кровавую постановку… А дурачок Глист, Старик, Аня – всего лишь декорации в игре со смертью?

Но ради чего все это?!

– Да… – произнес голос – устало и печально. – Это было нужно мне… И нужно теперь. Снова и снова.

– Так прикажи! – взвизгнул Херувим и обратился взором к толпе, словно ища у нее поддержки. – Прикажи! Сделай свой выбор! Массовка еще не приняла решения.

– Я уже сделал свой выбор…

Голос изменился. Он стал тише, превратившись из небесного гласа в обычный, человеческий.

Хозяин вышел из полумрака, направившись в центр арены. Осунувшийся. В полосатой арестантской робе. Словно говоря: теперь я один из вас.

В глазах Артемия потемнело. Он сделал шаг вперед. И крикнул в отчаянии:

– Стойте! Не надо никакого выбора! Послушайте, что я скажу!

Артемий дышал тяжело, хрипло, слова не слушались его. Но теперь его должны услышать. И этот человек тоже должен услышать!

– Я нашел твою дочь! Ты слышишь?! Ведь ты этого хотел – а не жертв, не мук, не крови! Твоя дочь…