Дэнис Уитли - Против тьмы

Через четверть часа он сидел напротив Танит за маленьким столиком в углу столовой и с удовольствием уплетал копченую семгу и мягкие ломтики подрумяненного на огне хлеба. Затем горничная подала цыпленка и вино, и изголодавшийся Рэкс нашел и то и другое восхитительным.

Постоянно находившийся поблизости мистер Уилкс тут же предложил им отведать чего-нибудь на десерт. Взглянув в глаза Танит и прочитав в них согласие, Рэкс молча кивнул, и вскоре за цыпленком последовал пылающий омлет в вишневом сиропе. Мистер Уилкс вновь возник рядом и ненавязчиво намекнул, насколько хорошо завершить ужин бутылочкой выдержанного Кокберна. Но здесь Рэкс проявил твердость. Если бургундское явно пошло ему на пользу, подкрепив силы и освежив, то после крепкого портвейна его наверняка станет клонить ко сну, а этого нельзя было себе позволить.

После ужина Рэкс вновь попытался дозвониться в Кардиналз-Фолли, но, вновь получив отказ, был вынужден написать записку, где сообщал, что с ним все в порядке, и попросил мистера Уилкса послать кого-нибудь с ней к Итонам.

Затем они принялись обсуждать, каким образом лучше всего провести надвигающуюся ночь. Танит настаивала, чтобы Рэкс ни на секунду не покидал ее, поэтому было решено всю ночь оставаться в гостиной.

Чтобы не смущать доброго мистера Уилкса, Рэкс снял себе комнату на ночь; он также сообщил ему, что Танит страдает от бессонницы, и попросил принести в гостиную колоду карт, чтобы удобнее было коротать время.

В камине разожгли огонь и на столе разложили карты, но, едва горничная удалилась, как Рэкс и Танит, забыв обо всем, бросились друг другу в объятья. Как и все влюбленные, они рассказывали друг другу о мельчайших подробностях своей жизни, начиная с самого раннего детства, но, в конце концов, им пришлось перейти к той мрачной теме, которую они всеми силами пытались избегать.

— Я никак не могу прийти в себя, — признался Рэкс, — настолько все это фантастично, непонятно и ужасно. Я знаю, что события прошлой и позапрошлой ночи произошли наяву, я также знаю, что, если бы не Саймон с его проблемами, я не держал бы тебя сейчас в объятьях. Однако всякий раз, когда я думаю об этом, все случившееся кажется мне сном или вымыслом.

— Да, дорогой мой, — она нежно сжала его руку, — и в этом весь ужас. Живи мы в средние века, наша ситуация была бы не столь безысходной. Я могла бы найти убежище в каком-нибудь монастыре, где сестры поняли бы меня, а священники сделали бы все возможное для моей защиты. Но в наши дни всеобщего скептицизма и полиция, и врачи, и духовенство наверняка сочтут меня сумасшедшей. Сейчас я могу рассчитывать только на тебя, и после прошлой ночи я стала бояться, Рэкс, очень бояться.

При этих словах краска вновь залила ей щеки.

— Я знаю, знаю, — поторопился успокоить ее Рэкс, — но ты не должна впадать в панику. У меня есть ощущение, что ты преувеличиваешь опасность. Моката может загипнотизировать тебя, если ты вновь попадешь в его руки, но навряд ли он осмелится пойти на убийство, даже если сочтет, что у него имеется достаточный для этого повод.

— Боюсь, ты многого не понимаешь, дорогой, — тихо прошептала она. — Столь продвинутому сатанисту, каким является Моката, не требуется никакого повода, чтобы совершить убийство. Я оставила его в самый критический момент, и поэтому он наверняка постарается отомстить мне.

— Уверяю тебя, он никогда не решится на убийство. В Англии это чересчур рискованно.

— Он способен, если захочет, убить на расстоянии…

— Что? Втыкая булавки в фигурку из воска?

— Это лишь один из способов. Скорее всего, он воспользуется кровью белой мыши.

— Каким же образом?

— Мне мало известно об этом, однако я кое-что слышала от мадам д’Урфе. Когда адепт собирается кого-либо убить, он берет белую мышь, откармливает ее гостьями, которые заставляет своих подручных воровать из церквей, а затем осуществляет католический обряд крещения над мышью. Он дает ей имя, принадлежащее намеченной жертве, создавая тем самым между ними сильную связь.

— А затем он убивает мышь, верно?

— Нет. Насколько я помню, у мыши берется немного крови, которую затем испаряют и предлагают в пищу духу стихии. После этого производится мистическое переливание зараженной крови в вену предполагаемой жертвы. Но, Рэкс…

— Да, моя милая?

— Я не боюсь умереть. Я уже говорила тебе, что не надеюсь дожить до конца года. Я свыклась с этой мыслью, и она не пугает меня. Но я содрогаюсь от ужаса, когда думаю о том, что может случиться со мной после смерти.