Дэнис Уитли - Против тьмы

Не менее получаса они занимались измерениями, и наконец широкие линии мелом на полу обозначили пятиконечную магическую звезду, внутри которой им предстояло оставаться до рассвета. Затем герцог начертал по латыни экзорсизм вдоль края внутреннего круга. А возле вершин и мест пересечения лучей пятиконечной звезды нарисовал странные символы, взятые из каббалы, древнеегипетских и древнеперсидских святых книг. Стеблями асафетиды и голубым воском он запечатал с обеих сторон окна и двери и сделал на них знак креста святой водой, включил все лампы в комнате и навалил в камин огромную кучу толстых поленьев, так, чтобы они горели всю ночь. Он достал пять маленьких серебряных чашек, наполнив их на две трети святой водой, и поместил по одной на каждом из мест пересечения лучей звезды, а на ее вершинах установил и зажег пять длинных белых заостренных свечей, какие используются в католических храмах. Позади каждой из свечей он положил подкову дужкой внутрь, а позади каждой из чашек со святой водой — высушенный корень мандрагоры.

Закончив возведение внешних барьеров астральной крепости, герцог занялся защитой своих друзей и себя самого. Каждому на шею повесил большой венок из цветов чеснока, а к запястьям и лодыжкам Саймона вновь привязали пучки асафетиды. Герцог раздал всем четки с прикрепленными к ним маленькими золотыми распятиями, медальоны с изображением святого Бенедикта, держащего в правой руке крест, а в левой — Евангелие, и пузырьки с ртутью и солью. Наконец он запечатал девять отверстий на теле каждого из них, и все устроились на импровизированном сиденьи из одеял, усадив Саймона в центре.

Все эти действия, однако, не произвели ни малейшего впечатления на Ричарда. Его былой скептицизм вновь ожил. Ричард считал, что Саймона преследовала банда шантажистов, и он, вопреки предостережениям герцога, захватил с собой пистолет, правда, предварительно протер его хорошенько спиртом. Он намеревался воспользоваться этим оружием в том случае, если Моката дерзнет вломиться в их дом.

Ричард оглядел своих друзей.

— Ну вот мы и готовы. Что нам теперь делать? — бодро спросил он.

— Здесь достаточно места, чтобы нам всем лечь на одеяла и попытаться немного вздремнуть, — ответил де Ришло.

— Мне никогда в жизни не хотелось спать меньше, — заметил Саймон.

— И мне тоже, — согласился Ричард, — и будь у нас бутылочка бренди, мы отлично скоротали бы время.

— Дорогой, слушая тебя, можно подумать, что у тебя одна выпивка на уме. Если бы Серые Глаза и Саймон не знали тебя столь хорошо, они наверняка сочли бы тебя пьяницей, — дружелюбно пробормотала Мэри Лу, поуютнее устраиваясь возле него.

— Слышали ли вы легенду об Изиде и Озирисе? — прервал их шутливые пререкания герцог.

— Конечно, — отозвался Ричард. — Они были царем и царицей на небесах, а затем в человеческом облике сошли на землю и научили египтян всему, что знали, не так ли?

— Да, — кивнул де Ришло. — А помните ли вы, при каких обстоятельствах Озирис умер?

— Его убили, верно? — проговорил Саймон. — Но, честно говоря, я забыл как это случилось.

— Тогда слушайте. Этой истории много тысяч лет. Озирис, в отличие от смуглых египтян, был белокурым и светлокожим. Он стал царем в Египте и долго правил им, и страна при его правлении процветала. Но у него был черноволосый и темнокожий брат по имени Сет, — видите, и здесь встречаются два противоположных принципа, добро и зло, свет и тьма. Легенда, конечно, во многом апокрифична, но если отбросить поздние мистические наслоения и приукрашения, сделанные жрецами, в ней слышится отголосок реальной человеческой трагедии, и трудно сомневаться, что когда-то, задолго до возведения пирамид, в долине Нила действительно жили эти двое мужчин и женщина, родоначальники династий фараонов.

Всякий раз, когда я вспоминаю эту удивительную историю, меня всегда поражает, насколько близка нам фигура Сета. Мы с трудом воспринимаем персонажи пьес, написанных в семнадцатом веке, однако Сет — очаровательный, но беспринципный негодяй, который сегодня может щедро угощать и развлекать вас изысканной беседой у себя дома, а назавтра, встретившись с вами на улице, способен зарезать вас без малейшего угрызения совести — остается неподвластным времени и переменам.

Он был высок, худощав и красив, отличный атлет и охотник, блестящий собеседник и щедрый хозяин, знающий, как угостить своих друзей. Таким, как он, мужчины склонны прощать все их недостатки, а женщины уступают почти с первого взгляда, убедив себя, что порочность — всего лишь проявление своенравия. Сет был моложе Озириса и завидовал его власти. Кроме того, он влюбился в Изиду, жену своего брата. Выход из древнейшего в истории любовного треугольника мог быть только один: Сет решил убить Озириса и завладеть его женой и царством.