Дэнис Уитли - Против тьмы

— Но мое число не восьмерка!

— Неважно, вы ведь находитесь под знаком Луны, не так ли? — рискнул Рэкс, вспомнив, что говорил о значении ее имени де Ришло.

— Да, — согласилась она, — но какое это имеет значение?

— Колоссальное, можете мне поверить. Но вы, естественно, и не подозреваете об этом. Даже Моката не осознает значение Луны в таких делах, именно поэтому у него до сих пор ничего не получалось.

— Моката придет в ярость, если я покину его. У него нет лучшего медиума — я настолько хорошо настроена на его вибрации, что ему будет непросто найти мне замену. Возможно — возможно, он даже решит наказать меня, — при этих словах лицо Танит побледнело, и ее глаза, казалось, застыли при мысли о том, сколь ужасное несчастье может с ней случиться.

— Не беспокойтесь. Де Ришло защитит вас. Не забывайте, он ведь ипсиссимус. Но если вы не придете к нему сейчас, когда он желает этого, с вами может произойти кое-что еще более страшное, — солгал Рэкс, презирая себя за необходимость угрожать ей; девушку надо было спасать от нее же самой, и кроме откровенного шантажа, ничего лучшего сейчас не пришло ему в голову.

— Как знать? Как знать? — торопливо повторяла она. — А вдруг вы говорите неправду? Подумать только, что может случиться со мной, если Моката окажется сильнее.

— Вы сами видели, что произошло вчера ночью. Мы увезли Саймона Арона прямо у него из-под носа.

— Верно, но сумеете ли вы удержать его у себя?

— Не сомневайтесь, — твердо произнес Рэкс, но у него подкатил комок к горлу, когда он вспомнил, что Мокате хватило часа, чтобы вернуть Саймона обратно. И где теперь Саймон? Солнце начинало клониться к закату, а шансов выяснить его местонахождение становилось все меньше. Удастся ли спасти его от ужасов предстоящей ночи?

— Что же мне делать? — нервно всхлипнула Танит. — Я впервые слышу о раздорах в ордене. Я думала, что, будучи его членом, смогу приобрести власть, а теперь мне приходится решаться на столь опасный выбор.

Рэкс почувствовал, что она сдается, и включил стартер.

— Вы поедете со мной и ничего не будете бояться, — решительно сказал он.

Она кивнула.

— Хорошо, я поверю вам.

Машина вновь тронулась, и некоторое время оба молчали. Но когда они выехали на шоссе Хаммерсмит, он взглянул на нее и улыбнулся:

— Давайте оставим разговоры об этих делах до тех пор, пока не увидим герцога, а сейчас просто поболтаем, хорошо?

— Вы хотите рассказать мне о себе?

Он подавил вздох облегчения и со всей присущей ему веселостью принялся говорить о своей жизни в Штатах, о частых поездках за границу, о своей любви к скорости, об автомобилях, моторных лодках, самолетах и бобслее.

Доехав до Брентфорда, ему удалось наконец-то разговорить ее, и она немного рассказала о себе. Ее отец был родом из Англии и умер, когда Танит была еще ребенком. Ее вырастила и воспитала мать. Все свое детство она провела в старом поместье, которое величали замком, в глухой деревушке, гнездившейся на южных склонах Карпат и отрезанной горами от всего остального мира, так что даже война почти не коснулась ее. После заключения мира и распада Австро-Венгерской империи их земли оказались частью нового государства — Югославии, но и это мало изменило их жизнь. Война несколько уменьшила принадлежавшее им состояние, но большая его часть, переведенная ее отцом в Англию, сохранилась. Ее мать умерла три года назад и, оставшись практически одна, Танит решила начать путешествовать, благо, средства позволяли.

— Просто удивительно, что нам доводилось встречаться в столь разных частях света, — рассмеялся он.

— Я не помню нашу первую встречу, ту, в Будапеште, — ответила она, — но у меня в памяти прекрасно сохранился тот день, когда мы увиделись в окрестностях Буэнос-Айреса. Вы ехали в большой красной машине, а я — верхом на чалой кобыле. Когда вы остановились у края дороги, пропуская нашу компанию, я удивилась, почему мне знакомо ваше лицо, и тут же отчетливо вспомнила, что несколько месяцев назад, в Нью-Йорке, наши автомобили стояли рядом в уличной пробке.

— Нам, похоже, самой судьбой было предназначено когда-то встретиться, не так ли?

— Мы с вами прекрасно знаем, что случайно ничего не происходит, — помедлив, ответила она. — Думается, внутри себя вы всегда носили мое смутное изображение и постоянно добивались того, чтобы сегодняшняя встреча произошла.

Еще вчера он предположил бы, что она, несмотря на серьезность своего тона, шутит, но сейчас, после всего случившегося с ним, он подумал, что все это может оказаться правдой. Он колебался, не зная, как лучше ответить, но Танит выручила его, внезапно воскликнув: