Равиль Шагиев - Феранисса - Странная Любовь

Один из отчетов гласил:

Выращивание - та самая составляющая часть для образца, которой так не хватало. Именно замедление выращивания образца позволяет останавливать протекающие процессы в теле.

Пока ясно одно: если бы поражение гипофиза не было столь быстрым, то, я мог бы с уверенностью сказать, что образец полностью работоспособен для массового производства. Но пока что, это не так.

Вряд ли столь быстрое разрушение гипофиза, имеет связь с вампирской жаждой крови.

Если не получится хоть как то продлить эффект образца, то я буду вынужден пойти на крайние меры. Но в любом случае мне не помешают новые подопытные люди.

- Ничего подобного я раньше не видел, - поражаясь увиденными фотографиям произнес Петр.

Перед ним на столе лежали несколько сотен снимком сделанных в ходе какого-то эксперимента. Сложно было определить кто изображен на снимках, люди или вампиры, зато можно было с точностью сказать, что все они подверглись какой-то мутации организма. Вид у них был страшный, словно это какие-то инопланетные твари.

- Чем же они тут занимались? - подойдя спросила Татьяна. - Страшноватые какие-то...

- О, если ты так говоришь, значит и вправду страшные! Но по крайней мере я так не считаю. Скорее изуродованные. Прямо так и хочется извергнуть содержимое моего желудка наружу.

- Пожалуй, мне тоже. Пошли отсюда.

- Ты ведь у нас сотрудник корпорации...

- Но я все же еще и обычный человек.

Петр достал блокнот и начал описывать и записывать увиденное. Когда улик становится слишком много, то немудрено и забыть, вот и приходится фиксировать увиденное.

- Предчувствие у меня не хорошее, - ее лицо посетило разочарование. - Все, чем они тут занимались. От всего этого то есть, злом каким-то пахнет, и не простым, а холодным и мертвым. Непонятно почему. Помнишь дело о записочнике, оставляющем на месте убийства записку-головоломку? Та женщина, которую мы...

- Помню, - он все еще записывал.

- Уж больше двух лет прошло. У меня тогда в груди странное чувство было. Как будто с ней что-то не так, а когда я с ней беседовала, в голове у меня словно дыру сверлили дрелью, такое странное ощущение. Знаешь, лучший способ был арестовать ее тогда, когда у нас был шанс. Я тогда уже знала, что я аппетитный лакомый кусочек для нее. Ее глаза так и блестели когда она смотрела на меня.

Татьяна прервалась вспоминая с некоей любовью и жестокостью сцену прошлого, доставая из глубины памяти и быстро прокручивая в мозгу. Петр взглянув на Татьяну, даже подумал, что впервые видит у нее подобное выражение лица - какое-то пустое.

- А потом началась охота на меня. В каждой новой записке-головоломке эта женщина все ближе подбиралась ко мне. Я помню одну из записок:

"Я - это ты. Пытаясь меня уничтожить, ты лишь слабеешь, а я становлюсь сильнее. Я уже вижу как ты склонившись над моим произведением искусства читаешь это. Не правда ли она красивая в этом платье? Итак очередная подсказка детектив: Я уже вижу, что ждет меня - существование в вашей корпорации!", - вспоминала Татьяна.

Петр медленно дышал, слушая все сказанное, просто стоял и записывал что-то в блокнот.

- Слушай, а разве здесь не должны быть ученые? У меня такое ощущение, что все это какая-то ловушка.

- Теперь и ты тоже чувствуешь. Я говорила тебе, здесь что-то не чисто.

Значит, поэтому они столь быстро разделались с мертвецами. Петр мысленно выстроил цепочку событий приведших их сюда, но ничего не отметил для себя. Как минимум теперь известно одно: их совершенно точно ждали в этом месте.

- Кстати, а что там с Аленой?

- Пойду пожалуй проверю, как у нее делишки продвигаются. А ты продолжай здесь. Уже совсем скоро, и расследование глядишь закончим.

Петр взглянул на нее и утвердительно закивал. Даже записывая в блокноте всякое, по делу, он не переставал слушать Татьяну.

- Ясно.

- А предчувствие у меня все-таки странное. Уж я-то знаю, - предостерегающе произнесла она.

- Хорошо. Понял, - в глазах Петра была легкая усмешка.

Едва Татьяна вышла из помещения, первым делом Петр осмотрел снова все вокруг и тут его привлекли механические заводные часы, старинные, но тем не менее в отличном состоянии. Медленно покачивался, цокая маятник круглой формы. Как ни крути, а время-то идет, а расследование лишь в самом начале. Кто знает, удастся ли узнать им, что такое образец? На душе у него стало как-то скверно: Словно он чувствует себя зверем попавшим в капкан ногою и пытается вырваться на свободу, но вероятность успеха нулевая. Тут его глаза наткнулись на странное описание чего-то живого: