Рейчел Кейн - Город призраков

— Ты нервничаешь из-за чего-то. Твой пульс быстрее обычного."\

— Ты можешь слышать… Ох. Ну конечно, ты можешь. — Он ведь не смотрел на нее так же, когда кровь течет по ее венам, подумала она. И это было жутко, к тому же это был Майкл. Он казался жутко очаровательным, большую часть времени. — Я пробежала часть пути домой, видимо поэтому.

— Эй, если ты не хочешь говорить мне, не надо. Но я могу сказать, когда ты врешь.

Ладно, это было супер жутко.

— Ты можешь?

Он мрачно улыбнулся, смотря вниз на грязную мыльную воду.

— Нет. Но, видишь? Ты купилась, в любом случае. Осторожнее, а то я буду читать твои мысли своими невероятными вампирскими суперспособностями.

Она вздохнула и вытерла руки, когда он вытащил пробку в раковине и позволил ей умчаться вихрем прочь в темноту. Кухня выглядела так, будто кто-то побеспокоился. Она действительно должна ему прачечную, наверное.

Клер бросила в него кухонным полотенцем.

— Это было нечестно.

— Ага, еще один вампир. Выкладывай.

Как только он вытер руки от мыльной пены, она открыла сумку на столе, порылась в поисках небольшой книги, и протянула ее. Он опустился в кресло. Когда он просматривал ее, его брови поползли все выше и выше.

— Где ты это взяла?

— В книжном магазине, — сказала она. — Я не думаю, что Дэн — ты знаешь, тот парень, который работает там — знал, что это было там. Или, если он знал, может быть, это — я не знаю — полная ложь? Но, это ведь портрет Амелии, верно?

— Я вообще не знал, что такие существуют, но это, определенно, одна из них. — Майкл закрыл книгу и вернул обратно. — Может быть, это пропаганда Морганвилля. Похоже, что Амелия делала это время от времени, в этом случае, не большая проблема. Но если это не так…

— Если это реальная история Морганвилля, то я должна отдать ее Амелии, прежде чем я попаду в беду. Да, спасибо, Папочка. Уже поняла, что это одна из многих.

Он наклонился вперед, облокотившись на стол, и усмехнулся.

— Ты очень трудный ребенок. Но умный.

— Не ребенок, — сказала она, и выстрелил в него пальцем, точно как Ева и Шейн сделали бы.

— Эй, кто придет на ужин, начальн… — Прежде чем она успела закончить последнее слово, входная дверь распахнулась, и веселый голос Евы эхом разнесся по коридору. — Привет, ночные существа! Перестаньте пыхтеть! Еда здесь, и я не имею в виду себя!

Майкл, молча, указал в том направлении.

— Скажи мне, что она не приносит оставшиеся бутерброды из Университетского Центра, — Клер застонала, когда Ева ворвалась в кухню с белым бумажным пакетом в руке.

— Я всё слышала, — сказала Ева, и открыла холодильник, чтобы забросить пакет внутрь. — Я принесла вам особых бактерий — я знаю, как ты это любишь. Персонал кухни Университетского Центра посылает свою любовь. Как дела, мертвый парень?

— Еще не умер, — сказал Майкл, и поднялся, чтобы поцеловать ее. За исключением холодной голубоватого тона его кожи, он выглядел как любой другой парень лет девятнадцати; резкие, острые зубы были задвинуты, как у змеи, и когда он был таким Клер, на самом деле, забывала, что он был вампиром. Хотя он носил выцветшую футболку, на которой было счастливое лицо с клыками вампира. Ева, наверное, купила ее для него.

Ева самой пришлось немного постоять на цыпочки для поцелуя, который длился около пяти секунд, слишком долго для того, чтобы быть просто привет-милая-добро-пожаловатьдомой, и когда они разъединились, щеки Евы горели даже под белым готическим макияжем.

После тяжелого дня нахождения под обстрелом в кофейне ТПУ — она теперь чередовала его со «Встречей» — она все еще выглядела бодрой и подвижной. Может быть, это было всё из-за кофеина. Он просто просачивался прямо в ее тело даже без необходимости его пить. Она была одета в черные колготки с оранжевыми тыквами на них — остались после Хэллоуин, Клер предположила, но Хэллоуин был круглогодичным праздником для Евы — плотная черная юбка, и три слоя тонких маек, каждая разного цвета. Сверху одна была чисто черной с пиратским черепом с печальными глазами, нарисованным на ней.

— Мне нравятся твои новые серьги, — сказала Клер. Это были серебряные черепа с маленькими глазницами, загорающиеся красным, когда Ева поворачивала голову. — В них вся ты.

— Я знаю, правильно? Лучше и быть не может. — Ева улыбнулась. — Ох, и, вообще-то, они были за пределами особых бактерий, так что я принесла ветчину и сыр. Это, как правило, наиболее безопасно.

Безопасно — это относительное понятие, когда он стал пищей в Университетском Центре.